Лестница желаний. Михаил Евгеньевич Московец

нтриговать, удивить публику, но совсем не развеселить.

      Одним вечером их длинный фургон бесшумно заехал в наш город (хотя редко приезд чужаков остаётся незамеченным), бесшумно остановился на окраине лысого пустыря и бесшумно переждал ночь.

      Однако утром весь город был шокирован, увидев синюю ступенчатую лестницу, уходящую в небо. Пустырь тут же окружила толпа зевак, разглядывающих загадочную конструкцию: крыша фургона была каким-то образом сложена, и из него вверх устремлялась лестница – совсем без опор и лишь с одними перилами.

      Один из артистов (еще трое находились поблизости) стоял около чистой квадратной доски на треноге и осматривал людей оценивающим взглядом.

      – Конферансье, – представился он и картинно поклонился. Затем продолжил: – Кто из вас готов взобраться на пять сотен ступенек? – выждал паузу и написал на доске «500 ступенек» белым мелом.

      Зеваки молчали, прячась друг за другом, – в них еще не проснулся дух авантюризма. Мало лишь задания; объявляй и приз.

      – Пять сотен ступенек, – повторил конферансье и отчеканил по слогам: – За любое ваше желание, – он нарисовал жирный знак вопроса.

      Тихий гул пролетел по толпе. Пятьсот ступенек – это всего двадцать этажей. Но подниматься внутри здания гораздо проще, нежели прямиком в небеса, да еще без опоры. Совершенно непонятно, как эта лестница держалась.

      Тридцать семь ступенек. Тридцать восемь. Тридцать девять…

      Исполнение любого желания – слишком ценный приз, чтобы бездумно отказываться от испытания.

      – Разве ж это сложно? – вялый выкрик из толпы.

      – Несложно.

      – А где гарантия, что вы заплатите?

      – Мое слово – гарантия. И речь идет не только о деньгах.

      Пространный ответ, абсолютно не приближающий к истине. Однако почему-то верилось этому человеку – слишком убедительна была его поза.

      Зеваки все еще взвешивали все за и против, переминаясь с ноги на ногу.

      – Артист, продемонстрируйте нам, – повелел конферансье одному из трех коллег.

      Без лишних слов тот зашел в широкую дверцу, ведущую к лестнице, и поднялся на десять ступенек.

      – Чуть повыше.