>
Предисловие
Откровение Иоанна Богослова описывает семь периодов или эпох Церкви. Седьмая эпоха относится к последним временам, исполнение которых близко. Именно поэтому важно понять пророчество о конечном периоде Церкви.
Этот текст является отрывком из книги «Апокалипсис. Красный дракон».
Семь церквей: Эпохи
Обращенность семи посланий Апокалипсиса ко всей Церкви можно рассмотреть с исторического ракурса. Если послания включены в Откровение, значит их важность сопоставима с прочими пророчествами этой книги. Отсюда недостает совсем немного, чтобы догадаться о скрывающейся в них тайне о судьбе Церкви. У древних толкователей по понятным причинам этот последний шаг в рассуждении не был сделан. Но великое хорошо видится на расстоянии, поэтому позднейшие толкователи неизбежно стали приходить к выводу о заключении в посланиях церквам Асии пророчества о семи периодах или семи эпохах Церкви.
Впервые это в 1900 году сделал Павел Аржаных, в будущем – иеромонах Оптиной пустыни Пантелеимон: «В Апокалипсисе находим очерк церковной жизни во все времена до самой кончины мира. Эти очерки семи Асийских церквей, ближайших к острову Патмос, месту, где Откровение дано великому новозаветному Тайнозрителю… Слова Откровения, обращенные к Ефесской церкви и ее предстоятелям времен написания Откровения, могут относиться к римско-католической Церкви и ее предстоятелям… Угроза сдвинуть светильник с места его [Откр 2:5] совершилась над Ефесом. Он из великого всемирного центра по торговому и религиозному значению обратился в ничто. Светильник его, то есть Престол Ефесской митрополии, перешел в Константинополь» (Начало и конец нашего земного мира, 1.2).
Автор исходит из верной мысли, что ефесский период, характеризующийся великими делами миссионерства, претерпеванием гонений и борьбой с лжеапостолами (Откр 2:2), должен связываться с эпохой ранней Церкви, чей духовный центр сконцентрировался в Риме, и оставался в нем пока тот не «оставил первую любовь» (Откр 2:4), после чего наступила эпоха возвышения Константинополя. Однако далее Павел Аржаных отступает от следования этому рассуждению. Он необоснованно продлевает Ефесскую эпоху до XIV – XV веков вплоть до Реформации. После чего дальнейшие ассоциации теряют убедительность. Смирнский период относится к страданиям в XVI – XVII столетиях юго-западной части Русской Православной Церкви от иезуитов. Пергамский период он соотносит с французской революционной эпохой XVIII века, выпавшей на долю Галликанской церкви. Фиатирский период связывается с синодальной эпохой Русской Православной Церкви XVIII – XIX столетий. Сардийский период относится к будущей эпохе западного христианства. Филадельфийский период автор связывает с будущей эпохой Восточной Православной Церкви. Лаодикийский период прообразует состояние Церкви в конце времен.
С последним соотнесением вполне можно согласиться, за исключением чрезмерно мрачного и пессимистичного взгляда Павла Аржаных в отношении Лаодикийской эпохи.
Несколько позже, в 1907 году, Лев Тихомиров опубликовал работу «Апокалипсическое учение о судьбах и конце мира», где осуществлена более корректная попытка толкования образа семи церквей Асии как семи периодов Церкви. По Тихомирову эпохи распределяются следующим образом:
1. Ефес – время апостольской проповеди;
2. Смирна – эпоха гонений на христиан;
3. Пергам – эпоха христианской государственности до отражения магометанского натиска и крестовых походов (313—1096 годы);
4. Фиатира – период принятия христианства новыми народами Европы и проповеди христианства по всему миру (XI – XVIII века);
5. Сардис – революционная эпоха (XVIII – XX века);
6. Филадельфия – будущая эпоха духовного возрождения христианства (позднейшие толкователи, принимающие такое деление, например, архиепископ Аверкий Таушев и иеромонах Серафим Роуз в книге «Апокалипсис в учении древнего христианства» определяют филадельфийский период как эпоху, начавшуюся во второй половине XX века);
7. Лаодикия – последняя эпоха Церкви, соответствующая времени прихода Антихриста.
Кроме того, Лев Тихомиров делает попытку синхронизировать пророчество семи церквей с пророчеством семи печатей. Как отмечает Андрей Мазуркевич, такое сопоставление представляется неубедительным (Толкование Откровения Св. Иоанна Богослова, Послания семи церквам). От такого смешения останавливает также то соображение, что пророчество семи печатей относится к историческим внешним событиям, а пророчество семи церквей адресует к внутренним состояниям Церкви. Поэтому периоды печатей и периоды церквей полностью совпадать вовсе не обязаны.
Быть может именно попытка притянуть семь церквей в соответствие семи печатям и помешала Тихомирову составить вполне безупречное толкование. Это заметно невооруженным взглядом, поскольку в предлагаемых периодах смешиваются как эпохи относящиеся к истинной Православной Церкви, так и эпохи относящиеся к духовно поврежденной Латинской церкви. Подобную же ошибку совершает Фредерик Тэтфорд, воспроизводящий в книге «Последнее