ропейской цивилизации. Но глядя на лица «новых европейцев», видим, как изменились их черты, одежда, повадки, как на глазах меняется поведение тех, кто пополняет ряды обитателей традиционных европейских столиц. И чем больше там мусульман, чернокожих, арабов, тем больше коренные жители европейских городов беспокоятся о собственной безопасности.
Конечно, Европа всё ещё сильна своей культурой, своими традициями демократии, свободы, равенства и прав человека. Но достаточно ли привлекательны эти ценности для тех, кто прибывает туда сегодня, причём в довольно большом количестве? Готовы ли вновь прибывшие, как и раньше, жадно впитывать в себя европейскую культуру, учить языки и усваивать ценности европейской демократии, принимать на себя новую идентичность, в конце концов отказываясь от прежней?
Европа не стоит на месте, развивая и совершенствуя те ценности, которые начали складываться там ещё в Новое время, в эпоху Просвещения, и сформировали столь привычный нам образ современной (Модерн) Европы. Европейские свободы достигли пика своего раскрепощения, открытость иным культурам оформилась в мультикультурализм. Демократия дала равные возможности всем, включая приезжих, а знаменитые европейские права человека уравняли тех, кто приезжает в Европу из других регионов планеты, с теми, кто всегда жил там, формируя ценности европейского гражданского общества.
Сегодняшний эталонный европеец настолько свободен и раскрепощён, что у него отсутствуют даже половые ограничения, представляющиеся в нынешней Европе некоей уходящей в прошлое архаикой. Быть по настоящему свободным – это окончательно отбросить «предрассудки», связанные с гендерной фиксацией в образе мужчины или женщины. Гендер в нынешней Европе, впрочем, как и всё остальное, больше не является неизменной данностью, а определяется исключительно личным выбором.
Но как относятся к такой свободе те, кто ещё вчера жил в условиях жёстких религиозных ограничений? Как воспринимают открывшиеся возможности женщины, прибывающие из стран, где весьма силён мусульманский обычай, или мужчины, строго соблюдающие традиции своих предков? Готовы ли они вот так, сразу, отказаться от всего, что мешает их раскрепощению? Действительно ли так привлекателен для них образ нынешнего эталонного европейца, свободно распоряжающегося не только своим телом, но и своей гендерной идентичностью? И не создаёт ли это некоторой напряжённости между этими двумя мирами, пусть, казалось бы, и двигающимися навстречу друг другу?
Да, Европа богата и экономически куда более развита по сравнению с теми странами, откуда большими и малыми потоками прибывают новые её жители, пополняя ряды, как кажется европейским бюрократам, будущих налогоплательщиков и потребителей качественных европейских товаров. Но на их адаптацию к условиям европейского общества, языковым законам и культурным особенностям нужно время. Европейская система готова подождать, предоставляя вновь приехавшим временное жильё и минимальный социальный пакет. Но как относятся к этому «аттракциону невиданной щедрости» коренные европейцы, трудами и налогами которых складывается европейское благосостояние, за счёт которого осуществляется социальный эксперимент по поддержке и интеграции в европейское общество вновь прибывших?
И самый, пожалуй, глубинный вопрос, который не даёт покоя сегодня не только самим европейцам, но и тем, кто ментально связывает себя с европейской культурой и европейской цивилизацией, – а кто есть на сегодня те самые «коренные» европейцы? Каков их эталонный образ – культурный, интеллектуальный? Что вообще значит сегодня быть европейцем? Что должен представлять собой европеец, какими качествами и характеристиками обладать? И насколько этот образ конкурентоспособен в сравнении с теми представителями иных цивилизаций и культур, что пополняют сегодня Европу? Так ли он привлекателен для них, и готовы ли они отказаться от своей идентичности в пользу идентичности европейской?
Европейский союз продолжает совершенствовать свою бюрократическую систему, приняв в свои ряды даже те государства, которые ещё вчера входили в противостоящий западному проекту идеологический блок. Но что движет новыми членами ЕС – желание приобщиться к общей европейской культуре, к европейскому пониманию законности, торжества права, незыблемости демократических идеалов и привлекательности европейских свобод? Или же ими движет сиюминутная конъюнктура, стремление к европейским «благам», желание получить субсидии и финансовые преференции? Так ли искренен порыв новых членов Европейского союза стать частью европейской цивилизации, или же их евро-энтузиазм пропадёт, как только уменьшатся объёмы финансовых вливаний в их экономику?
А как воспринимать попытки некоторых стран вообще выйти из ЕС? Насколько серьёзен вызов незатухающих десятилетиями, а порой даже столетиями, сепаратистских тенденций внутри столь единой и монолитной, как кажется извне, Европы? Сколь жёсткими окажутся последствия британского Брексита и удержит ли Испания Каталонию, а Британия Ирландию и Шотландию? И не разойдутся ли, в конце концов, Север и Юг Италии?
Ну и как же обойти вниманием роль США в судьбе Европы. Что для Европы Америка: благодарный за европейские ценности отпрыск, порождённый когда-то европейской цивилизацией;