рака восемь лет назад Света снова вышла замуж спустя два года после его смерти. Не смотря на новое замужество нить дружбы между семьями не оборвалась, хотя после того как Светлана и ее новый супруг Эдуард поженились ни одна ни другая семья в гости друг к другу не приезжала. Общение ограничивалось лишь телефонными звонками. У Горина было подозрение, что причиной тому было заочно негативное отношение Эдуарда к его семье, но это были всего лишь догадки.
Алексей часто вспоминал своего старинного дружка и то время, которое они проводили вместе до его преждевременной кончины. В былые времена каждый год либо Горины ездили из Нерюнгри в Благовещенск, либо Сергей с женой и ребенком вырывался на несколько дней, чтобы проведать друзей в южной Якутии. Семьи прекрасно проводили время вместе запасаясь хорошими впечатлениями на целый год вперед. Однако скоротечная и обнаруженная на последней стадии неизлечимая болезнь оборвала эти отношения, заменив их общением по телефону.
Теперь Светлана уже с новым мужем и повзрослевшей дочерью приезжала в Нерюнгри, и Горин немного волновался, не зная, чего ожидать от этой встречи. Конечно, он также продолжал любить Свету и повзрослевшую Настю, но какой-то внутренний червячок подтачивал его изнутри, когда он задумывался о том, что вместо Сергея к ним в гости приедет новый, совершенно чужой ему человек. Он так накрутил себя, что уже заочно испытывал неприязнь к будущему знакомству.
Специально под приезд дорогих гостей Алексей взял себе несколько выходных дней в счет ежегодного отпуска на автотранспортном предприятии, где он работал механиком. То же самое сделала его жена, которая работала там же бухгалтером. Ко всему прочему Горин подготовил специальный сюрприз, который держал в тайне даже от жены и сына чтобы всех удивить. Одним словом, подготовку к приезду гостей нельзя было назвать поверхностной. Все делалось по заранее тщательно продуманному плану.
Приехать вовремя к прибытию поезда было не суждено. На проспекте Мира Алексея подрезал черный ниссан, который внезапно выскочил на перекрестке пренебрегая знаком уступи дорогу. Горин едва успел ударить по тормозам и прижаться к обочине. Тойоту RAV 4, на которой он ехал сильно занесло, и она ударилась задним колесом о бордюр. Сердце бешено колотилось. Адреналин зашкаливал. На глаза начала накатываться пелена. Потревоженная Ярость внутри нехотя зашевелилась, намереваясь проснуться.
– Эй, с вами все в порядке, – послышалось со стороны притормозившей рядом машины.
– Да, да. Спасибо. – не глядя поспешно прохрипел в ответ Алексей не желая привлекать к себе лишнего внимания. – Проезжайте.
Начиналось. Горин почувствовал это. Нельзя было давать Ярости ни единого шанса иначе потом ее будет сложно утихомирить, а бед за это время она сможет натворить не мало. Алексей закрыл глаза и как учил психотерапевт стал медленно и глубоко дышать животом. Мысленно он представил себе большую красную розу с крупным бутоном, длинным зеленым стеблем, усыпанным колючками. Визуализацию этого цветка Горин с годами довел до совершенства. Он знал наизусть каждую его прожилку, каждый лепесток. И вот, когда в салоне машины разлился сладковато-медовый запах розового масла Ярость ушла. Понадобилось не больше пятнадцати минут, чтобы отдышаться и прийти в себя. Теперь можно было продолжить путь.
Пассажиры уже заполонили перрон выходя из вагонов. В этой реке, состоящей из человеческих тел, сложно было кого-нибудь разглядеть.
– Леша! – услышал Горин слева от себя.
Алексей повернулся и буквально в нескольких шагах от себя увидел Свету. Они обнялись, и Горин отметил как сильно она сдала со дня их последней встречи. Света стала болезненно худой, с щек пропал былой румянец и только задорный блеск ее карих глаз напоминал ему о той самой женщине, которую он когда-то так хорошо знал.
Неподалеку возле сумок стояла Настя, высокая, почти на голову выше матери девушка. Взрослая не по годам она была вся в мать, кареглазая, с тонкой как тростинка фигурой. Горин потянулся к ней, чтобы обнять, но лицо Насти вдруг перекосилось от испуга, и Алексей так и застыл с распростертыми объятиями озадаченный такой неоднозначной реакцией.
Света взяла Горина за руку и незаметно шепнула на ухо: «Не надо», а затем спокойно, своим обычным голосом, будто ничего не произошло сказала:
– Вот, познакомься, мой муж – Эдуард.
Только теперь Алексей обратил внимание на стоящего возле Насти мужчину, на которого он сразу не обратил внимания. Не высокий, с ярко выраженным пивным животом и пробивающейся плешью на макушке ничем не примечательный экспонат представителя мужского пола. Это существо протянуло ему свою руку и представилось:
– Эдуард.
Горин пожал вялую, влажную ладонь и с сожалением понял, что его худшие ожидания оправдались. С этим человеком ему не удастся подружиться.
От вокзала до Кабактинской улицы, где жили Горины, добрались за пол часа. При виде большого двухэтажного дома Эдуард присвистнул:
– Ничего себе апартаменты! Это сколько же у вас денег уходит на его отопление если у вас тут зима девять месяцев в году?
Этот не к месту меркантильный