ые? Тем более, это просто незаконно! Мало того, что бесконечное сверление стен продолжается весь день, так еще и вечером нет покоя! Днем – еще ладно, особенно в будни, когда я на работе. Но, блин, в воскресенье!
Вот уже час я брожу из угла в угол, стараясь успокоиться. Но душераздирающий визг какого-то нового инструмента, от которого задрожала стена, заставляет меня броситься к двери и выскочить на лестничную площадку в одном халате и тапках.
Подскакиваю к соседской двери и тарабаню по ней, что есть силы. Мне уже плевать на приличия, и на свой внешний вид тоже пофиг. Я просто хочу хоть пару часов тишины!
– Что надо? – с вызовом спрашивает здоровенный верзила, распахнув двери.
Он на две головы меня выше, и я сразу тушуюсь, ощущая от него угрозу. Но потом вспоминаю, зачем пожаловала, и выпрямляю плечи.
– Пожалуйста, – говорю, стараясь, чтобы звучало вежливо, но это не особенно удается, – прекратите шуметь.
– Вопросы не ко мне. Мне приказано, я делаю, – говорит этот здоровяк нагловатым тоном.
Еще и смотрит на меня, как на блоху надоевшую.
А ведь, я культурно попросила!
– Сегодня воскресенье! – повышаю голос, почти переходя на визг. Нервы уже на пределе, следующий шаг – рукопашная, – вы не можете проводить шумные работы!
Здоровяк в потной майке нагло улыбнулся, глядя на меня.
– А кто мне запретит? – и наглец улыбнулся. Только улыбка эта больше похожа на оскал. – Ты, что ли?
И этот мужик сально усмехнулся, глядя в вырез в, запахнутом наспех, халате.
Будь у меня хоть капля чувства самосохранения, я бы давно ретировалась в свою квартиру, заперлась на два замка и сидела бы мышкой. Но сие полезное качество покинуло меня аккурат перед разводом. В тот миг, когда я увидела, как бывший муж трахает какую-то бабу в нашей постели. А ведь, накануне он дал мне оплеуху только за то, что я улыбнулась знакомому в ответ на его комплимент. С тех пор, как я выволокла обидчицу за волосы из спальни на лестничную площадку и почувствовала вкус мести, чувство самосохранения и уснуло.
– Ах ты, кусок мяса! – заорала на здоровяка так, что тот от неожиданности подпрыгнул на месте. – Заканчивай сверлить, мурло!
То, что полилось из моего рта дальше, цензура в нашей стране запрещает. Я же, помня о том, что сын гостит у бабушки, и точно не может все это услышать, разошлась не на шутку, подбирая эпитеты, за которые даже приятелям моего отца в гараже стало бы стыдно.
– Ты чё?! – взревел мужик, хватая меня за локоть и больно сжимая его.
– Пусти! – размахиваюсь и бью его в грудь кулаком.
Эх, не хотела я драки. Но тут как-то само понеслось. А, ведь, надо было сразу вызывать полицию.
– Да я тебя…, – рычит мужик мне в лицо.
Он замахивается для удара, а я зажмуриваю глаза, понимая, что конец близко. И вот кто меня за язык тянул? Зачем набрасываться на того, кто заведомо сильнее? Один удар этого мужлана, и мой позвоночник высыплется в трусы.
Ведь, могла же просто куда-то уйти в свой выходной и вернуться поздно ночью. Для этого бы идеально подошло свидание с мужчиной. Вот только я перестала воспринимать всерьез сильную половину человечества в тот самый день, когда выгнала мужа из квартиры. А ведь, терпела его столько лет! Все его выходки, грубость, пошлые шутки и оплеухи, на которые тот был весьма щедр.
И что теперь? Разве меня жизнь научила не нарываться? Куда там! Я тут же нашла еще одного представителя отнюдь не прекрасной половины человечества, готового поднять на женщину кулаки.
– Что тут происходит? – раздался властный мужской голос у меня за спиной.
Мужик, который все еще сжимал меня своей лапищей, резко ослабил хватку. И я смогла вырвать локоть из его захвата.
– Добрый вечер, Владислав Андреевич, – отрапортовал мой обидчик бодренько, глядя куда-то, мне за спину, – да вот, соседка пришла, требует прекратить ремонтные работы.
От мужчины за спиной исходит давящая аура. Настолько сильная, что мне страшно повернуться и заговорить с ним. Но я вспоминаю, через что прошла, сколько побоев вытерпела от бывшего, и поворачиваюсь к нему лицом.
Только вот, взгляд сразу не решилась поднять. Поэтому, первое, что увидела – до блеска начищенные туфли из черной кожи. Слишком тонкая, не по погоде, подошва, говорит о том, что мужчина не привык передвигаться пешком. Черные брюки с ровными стрелками. Руки в черных кожаных перчатках, черная рубашка с идеально отглаженным воротом и серое пальто. Одежда выглядит очень дорого, совсем не так, как то, что я привыкла видеть в магазинах, куда обычно хожу. И от этой непривычной роскоши хочется втянуть голову в плечи. Я еще не знаю, кто он, но уже понимаю, что ему не ровня.
Поднимаю глаза. Небольшая бородка, чуть виднеющийся из-под нее шрам на щеке и голубые глаза, которые напугали меня намного сильнее, чем все угрозы здоровяка только что.
И его взгляд.
Он не жалит, не обжигает, не изучает. Он пустой. Будто внутри этого властного человека ничего нет. Хочется