Тристан и Тирья. Марина Вячеславовна Моргунова

обычно останавливаются на ночлег усталые путники.

      Тристан должен добраться в самое сердце болота. Там, в древнем полуразвалившемся замке, от которого почти ничего не осталось, кроме одной башни, его ждëт невеста – прекрасная принцесса Тапталана. Это обычай предков – запирать принцесс в старой башне. А принц будь любезен добраться до суженной, вернуть в отчий дом, а потом можно и под венец.

      Тьëрви расседлал коней и отправил пастись по сочной траве. Тристан уверен, что он будет последним наследником престола, кому придëтся «вызволять» невесту с топей Ведьминого болота. Он твëрдо решил: как станет королëм, первым делом отменит этот глупый и давно устаревший обычай.

      Принцесса Тапталана, в ожидании освобождения, время даром не теряла. Когда наступил еë черëд затвора в башне, она прихватила с собой целую свиту из многочисленной прислуги и десяти фрейлин. За три дня до прибытия принцессы в старый замок, это древнее строение было вычищено и вымыто целым отрядом горничных и полотëров.

      Днями напролëт юную дофину развлекали придворные музыканты и актёры. Разыгрывали прекрасные спектакли и кукольные представления. Королевский повар баловал принцессу изысканными кондитерскими шедеврами. А услужливые фрейлины угадывали каждое мимолётное изменение в настроении еë высочества.

      Иногда Тапталане надоедали концерты, спектакли и танцы. А шуты начинали раздражать хуже каркающих на болоте ворон. Тогда королевна собирала вокруг себя фрейлин и начинала обсуждение своего свадебного платья и нарядов, которые будут на подружках невесты.

      Каждая из фрейлин мечтала войти в пятëрку любимиц принцессы и сопровождать еë высочество во время свадьбы. Но настроение капризной инфанты менялось по часам, как и задуманные ей цвета платьев. Титул «подружек» переходил то к одним, то к другим фрейлинам.

      Неизменным оставался только наряд еë высочества – белоснежное подвенечное платье, расшитое жемчугом, и бриллиантовая диадема. Солнце уже почти скрылось на западе за холмами. Испарения от топей Ведьминого болота превратились в густой туман. Тристан тщетно пытался различить вдали едва теплящиеся огоньки в стрельчатых узких окошках древнего замка.

      Глубоко вдохнув сырой болотный воздух, королевич вошёл в хижину. В большом очаге на вертеле Тьëрви уже дожаривал дикого поросëнка – результат дневной охоты принца. После сытного ужина, инфант устроился на дощатой низкой кровати, застеленной медвежьими шкурами. Тьëрви улëгся на полу у очага.

      Принц уютно завернулся в свой плащ. Веки смыкались после долгого дня путешествия и охоты. Приятно засыпать под ласковый треск дров в очаге. Последние мысли, которые крутились в сонном мозгу, были о Тапталане и о болоте.

      И о глупом обычае спасать принцессу из старого замка, когда она там совсем не в плену и легко может уехать домой. Ведь с обратной стороны башни есть широкий каменный мост, ведущий прямиком к твëрдой земле. Собственно, по этому мосту дофина и была доставлена в сердце Ведьминых болот.

      А путь Тристана с другой стороны. Где узкие тропы среди трясины известны лишь опытным следопытам. И дорога по Ведьминому болоту займëт трое суток.

      Трое суток продвижения по хлипкой топи. Трое суток среди кровососущих насекомых и болотных тварей. Но самое страшное – Ведьма. Еë никто не видел. Но старожилы рассказывают, что она может менять свой облик.

      Тристан проснулся среди ночи от странного звука за окном, похожего на всплеск. Принц выглянул в окно хижины. В лунном свете поверхность болот загадочно серебрилась и была похожа на пруд. Невозможно было представить, что это опасная трясина.

      Он заметил ондатру. Она купалась, выныривала и вновь погружалась в воду. Лунный свет серебрил еë тëмный мех. Неожиданно зверушка выскочила на болотную кочку. Встала на задние лапки и потянулась передними к Луне. Как будто протягивала к ней руки.