и длилось не долго – я училась, и я многое успела.
На одной передаче, кажется, съёмки были посвящены новогодней теме, я уже к тому времени настолько запуталась, что не обращала на тематику съёмок никакого внимания – продюсеры шептали о престиже, я же хотела петь.
Так вот, удивительное свойство человека помнить о любимых увлечениях, я заметила Хайда и Каза, в окружении их стафа, когда меня проводили в гримёрку.
– Мне надо подойти туда! – я притормозила и подёргала за полу пиджака сопровождающее меня официальное лицо от студии.
– Сейчас никак нельзя, но я уточню. У вас что к ним? – официальные лица на то и официальные лица – должны быть в курсе!
– Пара сувенирных костюмов от фан-группы из России и подарки, я уже несколько месяцев вожу всё с собой и должна отдать, ребята ждут отчёта! – я улыбнулась как можно обаятельнее.
– Я постараюсь ответить вам до окончания мероприятия. – он больше всех в курсе, что артистов нельзя волновать перед выступлением.
– Буду вам очень признательна за помощь! – я позволила проводить меня к гримёру.
Концерт был великолепен, и я с радостью, после своего выступления, посидела в зале, и даже удивлённо увидела предметы своей страсти на сцене! А потом и их препроводили в зрительный зал – тут так принято, что ли?
Ко мне подошёл тот самый сопровождающий и объяснил, что он обо всём договорился, но будет вестись съемка:
– Это значимое событие для наших стран, вы должны понимать! Мы не можем обойти стороной такую встречу и не показать нашим зрителям, как зарождается дружба между музыкантами Японии и России.
– Это большая честь для меня! Но, потом пару минут можно будет без съемки?
Меня заверили, что личное время будет, и мы прошли в маленький кабинет, к которому мне принесли чехлы с костюмами и подарочный пакет с остальными подарками из моей гримёрки. Я проверила у дверей, не забыли ли что, и мы вошли.
Хайдо-сан и Казу-кун уже сидели на диване и что-то тихо обсуждали. Их, извиняясь, прервали, и нас представили друг другу.
– Вы прекрасно выступили сегодня! Я слышал за кулисами ваше пение и очень жалею, что не был в зале в это время! – Хайдо-сан подскочил с дивана и пожал мне руку.
– Благодарю вас! Я только учусь петь. Зато я насладилась вашим горячим выступлением из зала, и получила истинное наслаждение!
Протокол, церемонии, передача подарков, море вежливости и сдержанности!
Я развернула свой подарок от музыкантов первая, с их позволения.
Роскошное шёлковое кимоно с поясом оби, гета и специальные носочки таби, даже украшения в волосы канзаши в тон! И всё восхитительно подходило к моему внешнему виду.
– Мы поможем вам примерить, хорошо? – Казу-кун оживился и отодвинул замершего Хайдо-сана.
Съёмочную группу оттеснили в сторону, фотограф щелкал затвором камеры не переставая, а Хайдо-сан расстегнул чехол с костюмом, подаренным мной от фанатов России.
Богато расшитый жемчугом кокошник с сеткой и лентами, русский сарафан, шёлковый и яркий, с вышитой микробисером тесьмой, шёлковая же рубаха и нижние юбки с кружевом.
Когда на мне завязывали пояс оби, и я боялась, что не смогу дышать, Казу-кун уже отобрал у Хайдо-сана всю эту красоту и предложил ему открыть другой чехол – вышитый кафтан, шелковая же рубаха, штаны и высокие расписные сапоги захватили внимание всех!
– Как это носить? – Казу-кун протянул мне кокошник.
– Сейчас покажу! – я уже не ждала помощи и стянула свои пышные кудри резинкой на макушке, воткнув в них палочки с украшением, притянувшие узел к макушке, и взяла у него головной убор.
– Казу-кун, идите сюда! – поманила его к зеркалу, и прямо перед всеми одела ему на голову кокошник шитый жемчугом.
Восхищённые возгласы по сторонам, а я только поправила сеточку на чёлке и утянула лентами головной убор, закрепив всё как надо бантом *под косой*.
– Коса должна быть одна у незамужней девушки и две у замужней, за себя и детей! Сарафан примерим? – я приложила сарафан прямо поверх сценического костюма Казу-куна, и Хайдо-сан закивал головой, подтверждая, да-да, мерить надо!
Сам же Хайдо-сан успешно переоделся в русский костюм добра молодца прямо поверх своей одежды, благо размеры костюма позволяли, и поглаживал узоры на рукавах и бортах кафтана.
Нарядили мы Казу-куна в сарафан, ленты спустили с плеча, он похлопал глазками, и музыканты быстро обменялись парой слов.
– Это надо сфотографировать на память!
По-моему, фотограф уже сменил несколько раз память на камере и аккумуляторы!
Мы выстроились в линеечку спиной к зеркалу, Каз выше Хайда, да ещё и в кокошнике, я, взгромоздившись на гета, и с высокой причёской тоже оказалась не маленькой, а Хайд привычно пристроился сначала в центре, а потом лёгким движением впихнул в центр меня.
– Хикари-Орига, поцелуй ребят по очереди, пожалуйста! – фотограф душка, обижать его не хотелось!
Казу-кун