тот же фокус с Шангри-Ла Христоса, но дверь компаньона Эмина оказалась заперта изнутри и не поддавалась на уговоры мещан открыться первому встречному. Набрав в Goon номер вызываемого абонента, помощница по хозяйству услышала длинные гудки, но никто не брал аппарат для разговора по душам. Сместив акцент в сторону Мадлены, Агрепина уже собралсь предъявить супруге Сивцева свои претензии на приватность, как взбалмошный костолом навалился своим плечом на апартаменты начальника и схватившись обеими руками за лицо попытался не вызвать панику на лицах собравшихся. “Але-але”,– принимала поздравления Мадлена Литит, даже не догадываясь почему Агрепина уронила телефон на землю. Припечатанный к собственному столу паяльной лампой, тот не подавал признаков жизни.
Тревожные мыли оставили Эмина, как только он попрощался с Тамарой и чмокнув малыша Каспера в густую шевелюру умудрился приучить мальчика к резинке. Рисунок из эстонской сказки “Музей Эрдо” растиражированной по средствам телеканала Orpheus был не лучшим подтверждением привязанности прибалтов традиционным ценностям европейской семьи, однако герой по имени Patto настолько впечатлил американца по крови, что отказаться от радости внести свой вклад в развитие лунной программы нового поколения он просто не имел права.
Езда по просторным улицам бушующего Парижа не принесла Эмину столько удовольствия, как картина, которую он застал подъехав к собственной клинике. Несколько автомобилей скорой медицинской помощи из государственного департамента муниципальной собственности города и столпившиеся жандармы в фирменных калошах с выпирающим лейблом Police не пропускали желающих записаться на прием к частному терапевту столичного бомонда.
Проскользнув внутрь помещения, Эмин спрятал в нагрудный карман своё удостоверение “Чупакра Paradise” и убедившись в сохранности припрятанных в сейф документов направился к столпившимся около кабинета Христоса людям. Мадлена Литит также не заставила себя долго ждать и нагнав своего избранника возле рабочего места Агрепины поспешила успокоить инвестора проекта.
– Как вы можете.– вцепилась в свою ухоженную косичку секретарь дома “Ультрамарин” и заметив что коронеры выносят тело аптекаря вновь принялась рыдать в жилетку Хойку.
Комиссар Эжен Лакруа не сильно обрадовался своему переводу из Монако в Париж, еще больше его расстроило отношение рядовых французов к насилию на улицах “трёхцветных”. Очередной вызов в клинику современных практик застал Эжена на продажной девице Ормон из богодельни “Безбашенной Марии”, в которую своего подчиненного направил полковник Минто из национальной гвардии Франции.
Разогнав толпу и выудив у подчиненных так необходимую ему жевательную резинку, Эжен стряхнул с себя девичьи прелести стоимостью 600 евро без учета налогов и осмотрев место преступления подозвал к себе хозяина “киоска”.
Агрепина Фроловна решила не дожидаться окончания допроса и предупредив Владимира