ать тут с тобой попусту, когда меня ждет Величайшая звезда.
Юный янычар прикусил дрожащую нижнюю губу и выдавил улыбку.
– Легенда возвращается, – сказал он. – Его величество ожидает тебя.
Он проводил меня в огромный зал, где на золотистой оттоманке сидел шах. Сверху взирал на все происходящее глазами из настоящих рубинов золотой павлин Селуков.
– Кева Кузнец, – сказал шах. – Даже некоторые евнухи имеют титулы получше.
Он был в лавандовой парче с рисунком из павлинов – символом Дома Селуков. Его золотой тюрбан, опущенный почти до точеных бровей, украшали настоящие павлиньи перья. Однако борода у него была как у воина – подстриженная, но достаточно густая, чтобы вызывать уважение. Несмотря на всю напыщенность, в нем чувствовалась твердость.
– Ваше величество. – Я склонил голову. – Бывший раб ценит любой титул.
– Чушь. – Шах встал с оттоманки, и в воздухе раздалась пронзительная трель цикады. – Я освободил тебя и дал достаточно золота, чтобы ты до конца своих дней мог бездельничать, а вместо этого ты день-деньской грохочешь молотом. Ты единственный неблагодарный на моем пути.
– О вас можно сказать то же самое.
Шах засмеялся так, что затрясся живот.
– Вот это старый добрый Кева. Сабля остра, но язык острее.
– Я рад снова с вами увидеться.
– А напрасно. Лучше бы у меня не было причин тебя вызывать. – Шах Мурад вздохнул с таким звуком, словно из кожаного мешка выпустили воздух. – Очередной маг разжигает смуту. Ты должен принести мне его голову.
Совсем не то, чего я ожидал, но моя спина и голос не дрогнули.
– Никакого приветственного пира. Никакого парада. Сразу к делу.
– Прошу прощения, я принял тебя за воина. Но, если тебе нужны церемонии, давай пройдемся.
Мы вышли из тронного зала в сад наслаждений. Ветер колыхал прекрасные цветы. Над верандой порхала птица-носорог, так быстро хлопая золотисто-зелеными крыльями, что не уследишь.
– Я повелел каждому послу привезти с его родины птицу. Теперь здесь обитают певчие птицы со всех восьми уголков света, – сказал шах.
Похожий на копье клюв пушистой круглой птицы, сидящей на ветке над нами, мог запросто выколоть глаз.
– А они не могут просто улететь?.. – спросил я.
– Ха! Даже птицы знают, где самая великая страна. Они куда умнее тебя.
– Надеюсь, у вас хватит ума придумать другой план, – сказал я. – Я не могу убить мага.
– Но одного ты уже убил. И ты единственный в мире человек, оставшийся после этого в живых.
– Мне повезло.
– С помощью одного везения магу голову не снесешь. – Шах изучающе посмотрел на меня. Уж конечно, он заметил поредевшие с годами волосы и брюшко, которое уже не мог скрыть даже самый тугой кушак. – Скажи-ка, Кева, чего ты хочешь?
– У меня есть все, что мне нужно, благодаря вам.
– После Лунары прошло почти десять лет. Пора взять новую жену.
– Мы до сих пор женаты.
– Нельзя быть женатым на покойнице.
Я сжал за спиной кулак. Как он смеет так говорить?
– Она не умерла.
Над головой пролетела стайка черных птиц с серебряными клювами, их темные глаза сверкали красными всполохами. Шах поднял брови и посмотрел на меня с жалостью.
– Если женщина уже десять лет не дает о себе знать, она все равно что умерла. Источник говорит, что муж должен выждать всего пять лет, ты прождал вдвое дольше. Тебе ведь почти сорок, верно?
– Исполнится сорок через семь лун.
Я разжал кулак, надеясь, что шах наконец перейдет к делу.
– У тебя седина в бороде и нет детей. Тебе нужна юная жена, готовая рожать. У меня при дворе таких множество, из одной надоедливой семьи или из другой. Убей мага, и можешь выбирать любую.
– Чтобы сражаться за вас, мне не нужна награда. Вам достаточно попросить.
Шах Мурад усмехнулся, совсем не царственно, и этим напомнил себя в юности, когда ел кожу своих сапог во время осады Растергана.
– Ты думаешь, что я посылаю тебя на смерть.
– Я готов умереть ради вас. Всегда был готов.
– Вот же болван! Мне не нужно, чтобы ты умирал за меня! Я хочу, чтобы ты тряхнул стариной и убил мага!
– По правде говоря, я не знаю, как мне удалось убить того мага, – признался я. – Сам всегда удивлялся. И постоянно об этом думаю. Маг заставил тучи засыпать нас острыми, как алмазы, градинами. Одна рассекла воина пополам, от шлема до паха. Столько человек полегло. – Я с трудом удержался от дрожи. – А затем Лунара отвлекла мага как раз в тот момент, когда я занес меч. Раз! И его отсеченная голова в маске уже лежит у моих ног.
Описывая все это, я воскресил кошмарный сон, после которого никак не мог проснуться.
– Нет-нет-нет, – с царственным презрением воззрился на меня шах. – Помню, как ты