наследника, но… – Синь Шэнь освобождается от моих пальцев на своем рукаве и делает шаг, приближая лицо к злосчастному рисунку на моем лбу. – А-Юэ, он пометил тебя древним обрядом?.. Как ты позволила ему сделать это?! Одно заявление прав на тебя – вопиющее оскорбление! А ты разрешаешь ему раскрашивать свое лицо обрядной тушью?!
– Синь-Шэнь, не знаю, поверишь ли ты мне, но я просто не успела остановить его. Он словно заранее отрепетировал весь свой визит и четко знал, что и когда будет делать: я моргнуть не успела, а этот узор уже был на моем лбу! – осознавая, как глупо это звучит, отвечаю я.
– Ты Высшая Богиня или безродная девчонка, которую может обездвижить один лишь вид наследника?! – хмурится Синь-Шэнь, повышая голос.
– Ты почему опять кричишь на меня?
– А-Юэ, ты не понимаешь, что ведешь себя и впрямь как малое дитя? То ли ты стала наивна с возрастом, то ли и вовсе никогда не была опытна в подобного рода делах… Но твое поведение недостойно Высшей Богини, которой больше трех тысяч лет!
– Ты думаешь, я этого не понимаю? – тихо, но сосредоточенно говорю я. – Думаешь, мне настолько плевать на свою репутацию, что я, смеха ради, позволяю творить с собой все это какому-то наглому юнцу? Ты можешь обвинять меня в чем угодно, но не забывай, пожалуйста, кто я!
– А-Юэ… – пробует вставить Синь Шэнь, но я его перебиваю:
– Ты верно заметил: мне три тысячи лет. Но с тех пор, как я в последний раз развлекалась, влюбляя в себя очередное божество, прошло две с половиной тысячи лет! Из которых пятьсот были вычеркнуты из моей памяти, а другие две тысячи свелись поначалу к непрерывным тренировкам, а после – к небрежному бездействию на моем абрикосовом дереве. Я уже забыла, каково это – быть с мужчиной, отказывать мужчине, останавливать мужчину! Я не думала, что кто-то вообще еще способен заинтересоваться мной как женщиной, а не как пропуском в мир высших политических интриг! Так что да, мой друг, я веду себя как ребенок и совсем не поспеваю за этим безумным наследником, отчего-то решившим, что я должна стать его невестой! Знаешь, как мне помочь? Тогда помоги! Но не ругай за то, что я потеряла хватку: лучше, чем у меня самой, у тебя это все равно не получится!
Некоторое время Синь Шэнь молчит, напряженно глядя на меня, а затем проходит на кухню и спрашивает, не поворачивая головы:
– Для начала скажи: почему не ела и как вообще смогла проголодаться?
– Не знаю. Когда сила пропадает, я становлюсь едва ли не простой смертной… Возможно, и организм в этот момент перестраивается… Я уже съела все, что было в доме, и два дня как перешла на один чай. У меня живот болит от голода.
– Хорошо, сейчас я что-нибудь приготовлю. – Лис делает взмах рукой, и на столешнице появляются свежие овощи. – А пока я занят делом, иди сотри этот стыд со своего лба.
– Я не могу.
Синь Шэнь резко оборачивается:
– Что?!
– Тут такое дело… Только не злись… – замявшись, отвожу взгляд. – Кажется, как только я пытаюсь стереть этот рисунок, мои силы вновь пропадают.
– Ты