, на краю леса поросшего огромными деревьями, обхватить ствол которых не хватит и шестерых человек. Макушки исполинских деревьев, терялись где-то высоко в клубящихся облаках и в пелене поднимающегося над рекой и лесом густого тумана.
Андрей повертел головой и огляделся. Место было совершенно незнакомым и не навеивало никаких, связанных с ним воспоминаний и либо он тут никогда раньше не был, либо забыл. «Таак, интересное положение», – с тоской подумал Андрей и неловко повернувшись ощутил острую боль в затылке. Андрей дотронулся рукой до затылка и его пальцы погрузились во что-то липкое, а голову словно пронзил электрический разряд вызвавший глазах мириады звёзд. «Это кто ж меня так хряснул то?» – посмотрел Андрей на окровавленные пальцы руки, которой он только что прикоснулся к ране на своём затылке.
Голова заболела ещё сильней, он обхватил ее руками и закачался. Мыслей в голове не было. Башка была пуста как школьный глобус и ячейки памяти стёрлись, как будто и не жил вовсе никогда. Мелькали лишь какие-то обрывки, которые очень трудно было собрать в единую мозаику. Наконец, приложив усилие, Андрей все же смог остановить мелькающие в его голове с бешеной скоростью фрагменты и смог кое-что прояснить. Андрей вспомнил как его зовут и похоже даже вспомнил откуда и как он сюда попал. Вернее вспомнил откуда, попал, а вот как? «Хотя, как именно сунул его Хорват в этот Мир, было не так важно, как – зачем? – Андрей ещё раз посмотрел на свои окровавленные руки и уже более тщательно осмотрелся. – А вот и причина, по которой его затылок в кровище, а голова болит как будто её стягивают металлическим обручем.»
Андрей увидел возле самой воды, лежащий на песочке в луже его крови, поросший зелёным мхом огромный, с его голову булыжник. «А ведь, здесь кругом, кроме этого булыгана, нет ни одного, даже мелкого камушка, – пришла наконец в голову Андрея первая здравая мысль. – Садист однако Хорват. Хряснул меня по башке булыжником и отправил невесть куда.» Андрей опустил глаза и ничего кроме пояса с Абероном и браслета с Милой на запястье правой руки, на себе больше не обнаружил. «Гад все таки Хорват, – проворчал Андрей доставая из пряжки Аберон. – Мог бы хотя бы штаны оставить или хоть трусы. Да уж, топать по песочку босиком конечно можно, но вот по лесу, – скептически посмотрел на свои босые ноги Андрей. – Да и куда топать-то? Куда идти и что нужно делать?
Андрей снова ощупал рану на затылке. – Садист все же Хорват, ну к чему меня все время бить по голове, да ещё булыжником, нельзя было переместить во сне что ли? Тихо уснул у себя в шатре, а утречком, как нормальный человек, проснулся на песчаном бережку с заданием и картой местности в руках, на которой проложен ясный и понятный маршрут. В штанах, трусах, сапогах и куртке с майкой. А теперь что? Вот куда тут идти? Попробовать забраться на дерево и оглядеть окрестности, или спуститься с обрыва на песчаный пляж и сориентироваться по реке, – думал Андрей. – Густой туман вряд ли даст возможность что-нибудь увидеть с верхушки дерева. Да и как забраться на такое дерево?»
Андрей кое-как поднялся и пошатываясь подошёл к ближайшему дереву. Ствол огромного дерева был гладкий и толстенный, обхватов шесть, не меньше, а вершина укутана таким густым туманом не поймёшь лиственное оно или хвойное. Подлеска здесь совсем не было, а под ногами, сразу за узкой полоской песка толстым слоем словно мягкий ковёр, лежал тёмно – зеленый мокрый от росы мох, в котором ноги Андрея, сразу же утонули по колено. « Снова я на реке, и снова река непонятно какая, – кинув в воду ветку, Андрей определил направление течения. – Так, значит я на правом берегу, вот только бы еще знать, что это за река? Места какие-то совсем уж дикие»
Андрей на всякий случай позвал Мизгиря, но тот на его зов не откликнулся. Повертевшись немного среди деревьев, Андрей решил всё же спуститься вниз и пройти по песчаному берегу до поворота, за которым могла быть хоть какая – нибудь подсказка. Пройдя по берегу вниз по течению реки около километра, Андрей увидел, что путь ему перегородила не большая, но со стремительным течением, закручивающим воду в водовороты протока.
Дальше пути не было и ему оставалось только подняться вверх по течению впадающей в реку протоки. Хорошо ещё, что и берег протоки был не слишком завален принесенным с её верховьев валежником и шагать было относительно удобно, без риска поранить ноги. Пройдя ещё пару километров, Андрей наткнулся на вырубленную прямо в стволе могучего дерева избушку, возле которой на обрубке бревна сидела седая, громадная, метра два ростом, с огромными обнаженными мускулами старуха, в кожаных шортах и майке из такой же тонко выделанной кожи. Старуха расчесывала массивным деревянным гребнем свои длинные хоть и седые, но ещё густые волосы и что-то напевала себе под нос. Андрей спрятался за дерево, идти совсем голым к старухе было как-то неловко. Он выглянул из-за ствола и поздоровался. – Здравствуйте бабушка, вы меня не бойтесь, я заблудился, не подскажете как мне попасть на дорогу? Старуха встрепенулась, отложила в сторону гребень и подняла с земли с длинной рукоятью топор. – Ну-ка, выйди, – приказала старуха, продолжая, сидеть на скамейке. – Коли не боишься. – Я не боюсь, я выйти не могу, – смутился Андрей. – Я совсем голый. Понимаете, так получилось, что я… – Нагота не порок, лишь бы голова была на плечах, – прервала его монолог