Остин Бейли

Саймон Фейтер. Костяная дверь


Скачать книгу

mphasis>Отвага – это не отсутствие страха, а победа над ним. Отважный человек – это не тот, кто не испытывает страха, а тот, кто с ним борется.

Нельсон Мандела[1]

      В день летнего солнцестояния в маленьком пригородном квартале с извилистыми улочками и яркими домиками родился ребёнок, у которого один глаз был голубой, а другой – карий. На следующий день мать принесла его из больницы домой, убаюкала, и он уснул в потоке солнечного света, лившегося из окна. Она назвала ребёнка Саймоном.

      Если бы мать Саймона посмотрела в окно на ярко-жёлтый дом на другой стороне улицы, то увидела бы, что за ней наблюдает старуха. У этой старухи было девять кошек, но не было ни одного родственника, и она все дни вязала и следила за соседями. Теперь старуха улыбалась, потому что мать Саймона вернулась из больницы с новорождённым мальчиком. Конечно, она не могла знать, что у этого мальчика один глаз голубой, а другой – карий, что именно это означает и какие беды может на всех навлечь. Если бы она это знала, то, наверное, не радовалась бы так. Но она улыбнулась, откинулась на спинку кресла-качалки, вспоминая свою долгую жизнь, и уснула.

      Она больше не проснулась. Эта женщина была очень старой, и в конце концов все должны умереть. Но это счастливая история (по большей части), поэтому я с радостью сообщаю, что она умерла по естественным причинам и не была забыта или съедена своими кошками, как порой случается. На следующее утро тело увезла полиция. Сотрудники службы по контролю за животными приехали за кошками, грузчики упаковали все её вещи в ящики, уборщики отчистили ковёр средством от кошачьего запаха, и до захода солнца жёлтый дом опустел. В саду появился сотрудник банка, чтобы прибить ярко-красную табличку с надписью «Продаётся». Но тут ему позвонили, и он убрал табличку. Дом уже продали.

      Как только сотрудник банка уехал, из такси выбрался очень старый и очень дородный[2] мужчина в голубых джинсах и старых кожаных рабочих ботинках. Он был лысым, с огромными закрученными белыми усами. Если не считать усов, он выглядел вполне обычно, вот только один глаз у него был голубой, а другой – карий.

      Мужчина несколько секунд осматривал окрестности, стараясь не слишком пристально разглядывать дом, где жила молодая мать со своим новорождённым сыном. А потом направился к своему новому жилищу, держа в руках всего два предмета: старый клетчатый чемодан и маленькое растение в горшке (фикус). У самой двери он открыл чемодан, достал оттуда ключ и вошёл в дом.

      В доме приятно пахло чистотой: мужчина не имел ничего против кошек, но Финниган страдал аллергией. Он запер дверь и подбросил фикус в воздух, так что тот перевернулся, рассыпая вокруг комья земли. Не успел горшок снова коснуться пола, как мужчина властно произнёс: «Финниган!» – и фикус превратился в девятифутовую[3] тёмно-синюю гориллу[4].

      – Обязательно надо было так меня швырять, Аттикус? – спросил Финниган. У него был такой низкий голос, что у вас начинало вибрировать в груди. – Ты испачкал ковёр.

      Старик пожал плечами.

      – Мальчик или девочка? – спросил Финниган.

      – Мальчик, – ответил Аттикус. – Родился позавчера. Он и его мать живут в доме напротив.

      – Глаза?

      – Голубой и карий.

      Финниган хмыкнул, прошёл по комнате и приподнял жалюзи.

      – Что-нибудь произошло?

      Аттикус фыркнул.

      – Сомневаюсь. Псы не смогут почуять его по крайней мере ещё одну неделю.

      Финниган приподнял бровь.

      – Ты сказал, что этот отличается от других.

      – Я всегда так говорю. – Аттикус открыл чемодан и сунул внутрь руку. Чемодан был глубиной всего несколько дюймов, но его рука исчезла в нём по плечо. Он вытащил оттуда что-то массивное, мягкое и оранжевое, перетекавшее за края чемодана, как будто ему не терпелось сбежать. Секунду спустя Аттикус опустился в плюшевое оранжевое кресло и поставил чемодан на колени.

      – Поможешь украсить дом?

      Он начал вытаскивать из чемодана разные предметы и швырять их Финнигану. Кухонные стулья и стол перелетели через всю комнату, и дугар их с лёгкостью ловил и расставлял по местам. Старик продолжал распаковывать чемодан, а Финниган время от времени комментировал его действия или жаловался. За кухонной мебелью последовали семь книжных полок с книгами («Нам точно всё это нужно? Знаешь, у них есть такая штука, которая называется «электронная книга…»), старый чёрно-белый телевизор («Серьёзно, купи уже телевизор с плоским экраном!»), диван, карточный столик, туалетная кабинка, надувная кровать, наполненная водой, и…

      – Кухонная раковина, Аттикус? Серьёзно? В домах уже установлены раковины!

      Старик рассердился.

      – Это раковина моей бабушки, Финниган, и ты это прекрасно знаешь. – Аттикус щёлкнул пальцами, и огромная медная раковина вылетела из лап Финнигана и скрылась за углом. Послышался громкий лязг, металлический скрежет и звук разбитого стекла.

      Финниган