л на землю ко мне. Но ведь я к органу даже не прикасалась, и вообще не подозревала, что меня следует спасать. Фей конечно, надо было спасать, но не меня. Получается, что органист, каким-то образом мгновенно узнал о нас всё?
– Ну, я так не думаю, такое и невозможно.– возразил Макс. – Он попросил тебя поставить ноты или сыграть самой.
– Да, точно, и я поставила лепесток твоего лотоса. – разволновалась Рита. – Но там ведь ничего такого не было написано?
– Почему ты так думаешь? Там была целая куча символов нам незнакомых. Но это запросто мог быть текст. – ответил Макс.
– Ты хочешь сказать, что лотос написал письмо-просьбу обо мне, органист совсем из другого мира, эпохи и цивилизации смог прочесть его, и потом ещё сыграть на органе. А Ангел услышал и всё понял.
Мы с тобой тоже слышали орган, но я что-то не поняла ничего такого.
– Я согласен, очень неправдоподобно, но ничего другого на ум не приходит. А давай, я сейчас позвоню Даше, и узнаю, есть возможность расшифровать древний язык тотемов.
Макс набрал Дашу и поговорил, вернее послушал.
Рита тоже слышала Дашу.
– Язык древних миров был общим, и он врожденный. Все существа древнего мира рождаются с врожденным знанием древнего языка, со способностью его понимания. Также как люди на земле имеют врожденную способность к языку вообще, а потом попадая в конкретный язык, осваивают его очень легко.
От того далекого древнего языка в нас осталась врожденное понимание эмоций, эмоционального языка. Люди редко эмоциональный язык развивают, но те, кто развивает, становятся большими творцами, художниками и т.д.. Ангел, конечно, знает древний язык, поэтому легко прочитал текст тотема.
Рита про себя поправила Дашу, письмо тотема прочитал органист. Но это ничего не меняет, органист был великим мастером и значит, тоже овладел этим языком. Когда Макс поговорил с Дашей, Рита сказала:
– Помнишь нам Медиум сказал, когда я показала ему лепесток, что письмо уже прочитано. Мы тогда не обратили внимание.
– Да чего уж там, не обратили! – горько хмыкнул Макс. – Обратили, и решили, что это просто бред.
– Согласна. Мы так часто решаем.
– Не удивлюсь, если Василиса получит письмо с того света. – улыбнулся Макс.
– Да, она уверена, что там на камнях письма, и среди них есть для нее. – подтвердила Рита. – Ангел наверное, смог бы их прочитать.
– Не будет он заниматься такой ерундой. – возмутился Макс.
– Почему ерундой? Многие люди ждут весточек.
– Ну и что, он же не почтальон, да и большинство прекрасно живут без всяких весточек. Так ведь еще и адресатов надо искать, живы ли они сами?
– Наверное, ты прав. Просто хочется, чтобы письма находили и читали.
На станции их встретил Гетц на джипе. Рита подумала, что повезут их в глухомань, где нет совсем цивилизации. И Гетц привёз их на отдаленный хутор, но вполне себе цивилизованный коттедж. Видимо, в сезон он пользуется спросом, места здесь были действительно очень живописными. Даня встретил их выдающимся воплем, было видно, что он безмерно рад. Сол тоже явно был доволен. Сели ужинать.
За ужином Рита детально рассказала о последних событиях. Слушали с большим вниманием, а Даня и вовсе с открытым ртом.
– У нас, конечно, таких потрясающих историй нет, но за эти недели, мы кое-чему тоже научились. – сказал Сол.
– Например, есть рыбу. – съерничал Гетц.
– И издавать обалденные приветственные вопли. – добавил Макс.
– Ну не только это. – засмеялся Даня.
Даня за эти недели сильно изменился, поправился, окреп и, видно было, налился силой. Теперь он не вызывал чувство раненого птенца, хотя все ещё выглядел и являлся ребенком. А вот Сол сильно сдал, в движениях всё больше проскакивало нечеловеческое, и во взгляде. Глаза даже внешне перестали напоминать человеческие. И Рита поняла, что сказал Гетц по дороге. Когда Рита спросила как у них дела, Гетц грустно ответил:
– Даня отлично, а как Сол, сами увидите.
Да, Сола в жизни держала только птица, физически она уже жила за него.
Рита печально вздохнула, Сол заметил её взгляд:
– Ничего страшного, и ничего непредсказуемого. Время у меня ещё есть, хотя если говорить правду, не слишком-то у нас с Даней большой прогресс, но торопиться нельзя.
– Ничего себе не слишком! – возмутился Гетц. – Даня уже летает!
– Летает!? – одновременно воскликнули Рита и Макс.
– Ну, настоящим полетом это не назовешь. – усомнился Сол.
– Не преуменьшай! Это настоящий полет. – воспротивился Гетц.
– Ну, хорошо, это конечно начало, но путь ещё длинный. – вздохнул Сол.
Пока Сол и Гетц препирались, Даня потащил Макса играть на свежем воздухе. Даня, конечно, скучал по играм. Рите тоже хотелось посмотреть на фантастическую возню взрослого, пацана, неземной птицы