зговоров в финансовой и технической сферах и игнорировать речи президентов корпораций и их приспешников. Предприниматели, как серферы, любят хвастаться своими полетами на гребнях морских волн (давая при этом советы, как сохранить равновесие) и не желают задумываться о борьбе со скрытыми источниками мощных течений вроде морских ветров и коралловых рифов. Течения возникают и в результате далеких землетрясений, вызванных движениями невидимых тектонических плит. Пропустим мимо ушей истории об успешном серфинге и перейдем непосредственно к тектоническим сдвигам в глобальной экономике.
На наших глазах происходит процесс автоматизации мировой финансовой системы, который прежде всего требует замены физических денег, хранящихся в наших кошельках, на электронные, контролируемые банковским сектором. Эту замену принято маскировать термином “переход к безналичному обществу”. Представители финансовой отрасли и некоторые правительства уже по меньшей мере пару десятилетий активно пытаются демонизировать физические деньги. Пандемия COVID-19 подлила масла в огонь: финансовые и технологические корпорации усилили гонения на наличные, добавив к своим аргументам опасения гигиенического характера. Наличные защищают частную жизнь и устойчивы как к стихийным бедствиям, так и к банковским кризисам, но их все чаще выставляют в качестве анахронизма, тормозящего прогресс, преграды, которая неизбежно будет устранена, после чего откроется путь в новый мир электронных денег, которые я называю “облачными”.
Цифровизация платежей создает почву для цифровизации финансовой отрасли в целом – задачи, которая в настоящее время отдана на откуп финтеху (финансово-технологическим компаниям). А цифровизация финансовой отрасли, в свою очередь, делает возможной полную автоматизацию корпоративного капитализма. Мы уже можем видеть это воочию в работе таких корпораций, как Amazon, Uber и Google (а также китайских Tencent и Alibaba). Почти любая крупная технологическая фирма вступает в партнерские отношения с финансовыми организациями. Такой компании не стать глобальной цифровой империей без объединения с глобальными цифровыми платежными системами.
В ходе этого процесса возникают огромные олигополии (конгломераты мегафирм), но они невидимы благодаря появлению полчищ приложений, дающих иллюзию разнообразия. Под прикрытием экранов наших смартфонов растет инфраструктура автоматического финансового контроля. Миллиарды людей включены в связанные между собой системы, в которых реализован неслыханный уровень надзора и сбора данных, что открывает пугающие новые возможности для ограничений, манипуляций и обмана. Борьба за подчинение людей этим системам превращается в геополитическую схватку между крупнейшими державами при поддержке их корпоративных союзников.
На первый взгляд кажется, что отдельные корпорации и правительства борются за доминирование, но при ближайшем рассмотрении оказывается, что они расталкивают друг друга, стремясь занять место в растущей суперсистеме планетарного масштаба. Эту систему трудно охватить взглядом полностью – отчасти потому, что она необозримо велика. Но наше ежедневное взаимодействие с армадой телефонов, компьютеров и сенсоров (каждый из которых отсылает информацию в удаленный центр обработки данных – ЦОД) накладывает на нас определенный отпечаток, порождает неуютное ощущение, что мы живем в мире, который становится все более взаимосвязанным.
Некоторые – и я в том числе – ощущают клаустрофобию, замечая эту все туже оплетающую нас паутину. От рекламных объявлений об удобстве продуктов, которые позже попытаются изучать мое поведение и давать мне рекомендации, бросает в дрожь. Я смотрю на свой телефон и думаю: а вдруг это не помощник, а агент какой-то злой силы, отслеживающий те аспекты моей жизни, которые раньше ускользали от формального контроля.
Однако я не собираюсь доказывать, что цифровой мир плох или что взамен него нужен какой-то хороший не цифровой. Публичные споры обычно проходят в режиме отстаивания одного мнения в противовес другому, но мне мир видится состоящим из противоречий. Я понимаю, что все мы опутаны сложными сетями – экономическими, культурными и политическими, – которые могут одновременно и давать свободу, и ограничивать ее. В этой книге я хочу изменить баланс в искаженном представлении о цифровых финансах – сейчас все говорят лишь о свободе, которую они дают. Давайте посмотрим на них как на контраст темного иня с более ярким янем.
Противоречивость денег и технологий
В юности папа учил нас с братом читать топографические карты и отправлял в путешествие по Драконовым горам (ЮАР) с одним компасом. Нам казалось, что это делает нас по-настоящему крутыми, но за 500 лет до того в тех же самых горах представители коренного народа сан ориентировались вообще без всяких технических средств, опираясь лишь на звезды, личный опыт и интуицию.
Тут кроется противоречие. На первый взгляд прибор – это средство, с помощью которого мы подчиняем себе мир (как тот драгоценный компас, который мы с братом сжимали в руках, двигаясь вперед). Мы, конечно, успевали добраться до пещеры в горах, прежде чем становилось темно, и были очень горды собой. Но при этом упускается из виду, что используя прибор, мы приобретаем зависимость от него. Держа