передать атмосферу определённого этапа моей жизнедеятельности. Имена могут встречаться реальные, могут оказаться видоизмененными, но нам ведь от этого ни горячо и ни холодно. Если вы найдёте этих людей, убедительная просьба, не сообщайте им о выходе моей книги. И это снова шутка. Конечно же, сообщайте.
Я желаю вам приятного прочтения и хочу подытожить свои благодарности одной знакомой и понятной для каждого цитатой: «И дай вам Бог того вдвойне, чего желаете вы мне». До встречи в первой главе!
1
– Доктор, вы даже вообразить себе не можете насколько у меня прекрасное настроение!
– Почему же… очень даже могу. За вами такое и прежде водилось.
– Но вы не понимаете! Я хочу петь и танцевать, и творить всякие там безрассудства! И писать стихи в конце концов!
– Стихи… мда уж, занятно. Но вы же вроде что-то писали недавно, или мне кажется?
– Писать то писал. Но ужас какой-то. Сущий мрак. Мне даже перечитывать стыдно.
– А теперь что вы пишете?
– Ознакомьтесь, пожалуйста…
(Минуты молчания могли показаться вечностью, если бы, конечно, хоть кто-то из нас имел представление о значении этого слова).
– Ну как вам! Как вам?
– Занятно. И вроде не пьяный… а ну-ка дыхните. Ладно. Долго увиливать не буду – мне понравилось. За одним исключением…
– Это каким же?
– Такие стихи обычно пишут пьяные школьники. Ну или влюблённые молодые люди. Поправьте меня, если я ошибаюсь.
– Как вы можете! Да это уже ни в какие ворота! Пьяные кто? Молодые что? Вы это мне!?
– Прошу прощения, вероятно, я выбрал не очень корректную формулировку. Стихотворение хорошее, спору нет, с точки зрения написания. Лингвистически не к чему придраться. Но вот посыл… и общий смысл… как бы вам это объяснить…
– Ну уж как-нибудь постарайтесь. Или вы и впрямь удумали меня оскорбить.
– Ваше стихотворение выглядит так, будто вы посвятили его одной теме, но, опасаясь быть раскрытым и уличённым, замаскировали его под свою привычную, фундаментальную философию. Человек не знающий вас, скорее всего, отнёс бы это произведение к разряду позитивных, миролюбивых, душеподъёмных повествований. Но что до меня… я уже давненько копаюсь в вашем творчестве. И с уверенностью могу сказать, что никакой философской мысли, на самом то деле, в этом стихотворении нету. Речь идёт о симпатии к девушке.
– О чём идёт речь? Не смешите мои титановые винтики: плечо сейчас отвалится от смеха. Да скорее Леброн вернётся в Кливленд, нежели я позволю себе столь никчёмную, столь мещанскую забаву. Симпатия к девушке… нет, ну вы на него посмотрите. А ещё психоаналитиком себя называет.
– Позвольте я вас поправлю. Леброн уже возвращался в Кливленд, относительно недавно, и нету никаких гарантий, что не вернётся вновь. Так стало быть…
– Стало быть что?
– Есть вероятность, что даже вы, с вашей неукоснительной верой в любовь к своему собственному отражению, чисто гипотетически, ненароком, могли случайно…
– Это исключено. Я целиком отдаю себе отчёт в своих действиях. Более того, я прекрасно осознаю, что я пишу, когда я пишу, и зачем я пишу. Ваши догадки не имеют никакой существенной почвы.
– Я вынужден поправить вас вновь. Каждый год, уж много лет, когда подступает та самая дата…
– Не продолжайте! Я не хочу обсуждать с вами этот детский лепет. Я пришёл к вам в поисках силы, мотивации для изучения потаенных уголков моей бездонной души, а вы, как бабка у подъезда, наслушались сплетен и давай находить к ним разумные объяснения. Слышать подобного не желаю!
– С вашего позволения, я всё же продолжу. Каждый год, в декабре месяце, когда подступает та самая дата…
– Да знаю я эту историю получше вашего! Каждый год я впадаю в депрессию, ухожу в длительный запой, ненавижу всё и всех и не имею ни малейшего желания, чтобы кто-то вроде вас напоминал мне об этом. Я всё это уже проходил. Поверьте мне на слово – никакой взаимосвязи вы не найдёте.
– В прошлом году, опасаясь приближающегося кризиса, вы подыскали себе подходящую кандидатурку, чтобы пережить этот месяц. Как же её звали-то… То ли Лиза, то ли Анфиса. А может быть… Алиса!
– Совпадение.
– В позапрошлом году, в том же самом месяце, на её месте была некая Наталья.
– Это случайность.
– В поза-позапрошлом году, надо же, официально на вашем любовном фронте была тишь да гладь…
– Ну вот видите! О чем я вам говорил? Простые совпадения.
– Потому что человек, который был выбран на декабрь, не дотянул до положенной даты. Вы, кстати, тогда разговаривали сами с собой. И да… у вас была внушительная коллекция пустых бутылок под кроватью. Вы даже не могли их вынести за один присест: настолько они были тяжёлые.
– Это всё… знаете… это всё блеф. Вы просто нахватали каких-то случайностей, припарили их парочкой очевидностей, подсыпали щепотку «психоанализа» и замешали