ского прозаика, поэта и драматурга Виктора Гюго. В 2022 году мировая общественность широко отметила 220-летие со дня его рождения. Наше издательство, естественно, не могло остаться в стороне от этого знаменательного события и предложило современным отечественным писателям, продолжающим в своём творчестве разработанное Великим классиком направление, соединяющее в романе романтические и реалистические линии, принять участие в настоящем альманахе.
Начнём с романа живущего сейчас в Монреале алма-атинского писателя Анатолия Мухамеджанова (Амира Гаджи) «Тайные свидетели Азизы», отрывок из которого открывает альманах. Автор обращается к известному библейскому сюжету. Взяв в качестве эпиграфа выдержку из Главы 7 Послания к Евреям Апостола Павла: «Мелхиседек, Царь Салима, священник Бога Всевышнего, – тот, который встретил Авраама и благословил его…», писатель пытается по-своему взглянуть на события, гениально описанные Михаилом Булгаковым в «Мастере и Маргарите».
В романе бывшего рижанина, ныне израильского автора Ханоха Дашевского «Рог Мессии» речь идёт о драматических событиях Великой Отечественной, в частности, в публикуемом отрывке «Долина костей» – о Любанской наступательной операции января – апреля 1942 года, участником которой волею судеб оказался главный герой Михаэль.
Детство писательницы Натальи Каратаевой протекало на Енисее, что, видимо, повлияло на понимание ею могучей природы Сибири. Оттого в своём произведении «Радомир», пытаясь решить дилемму: что важнее «…истина, когда в мутной пелене событий, двигаясь наощупь, пытаешься выйти на её солнечный и единственно верный свет, или сам путь поиска в плотном тумане обмана и иллюзий», она приводит читателя к пониманию сегодняшних мировых проблем через глубинное языческое мировосприятие:
«Уповая только на самого себя, свой изощрённый ум, работающий на ублажение своих ежечасных прихотей и сиюминутных желаний, “венец природы”, однако, с трудом вписывался в саму Природу, не понимая ни своего предназначения, ни того мира, в котором пребывает в данный момент Вселенского Времени… Дух – самая крепкая связь между Создателем и человеком, проникновение Энергий Со-Творения и Восхождения… Но связь эта оказалась слишком слабой, чтобы стать связующим звеном между Создателем и совершенной формой “венца”, им созданной».
Читатель, вы заинтригованы? Тогда с неменьшим интересом познакомитесь и с остальными собранными в этом альманахе произведениями, в которых столь же искусно, как у Великого французского классика, переплетаются романтика и реальность.
Михаил Песин,
член Союза журналистов России, Союза писателей Москвы
Амир Гаджи
Анатолий Бариевич Мухамеджанов родился в 1949 году в Алма-Ате. Получив высшее юридическое образование в Омске, служил в уголовном розыске. Работал в комсомоле и различных государственных органах Казахстана. Ходил первым помощником капитана на судах загранплавания (порт приписки – Владивосток). Жил и работал в Китае. Со времён перестройки и до пенсии – частный предприниматель. Более тридцати лет изучал различные эзотерические техники. Практиковал с шаманами Западной Сибири, Тывы, Бурятии, Непала, Мексики, Гавайских островов, Аляски и Седоны (США), Перу, Боливии, Рапануи (остров Пасхи). Посетил более ста стран мира и Антарктику. В настоящее время живёт в Монреале (Канада).
Тайные свидетели Азизы
Отрывок из романа
Книга вторая
АДЕЛЬ autem gloria – conaturae[1]
Мелхиседек, Царь Салима, священник Бога Всевышнего, -
тот, который встретил Авраама и благословил его.
Которому десятину отделил Авраам от всего.
Он – Царь мира, без отца, без матери, без родословия,
не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, уподобляясь
Сыну Божию, пребывает священником навсегда.
Пролог
По иудейской традиции на праздник Песах, день памяти об исходе евреев из Египта, одному из приговорённых преступников даруется жизнь. В тот день был выбор между проповедником Иешуа из Назарета и вором и убийцей Вараввой. Толпа, буйствующая за стенами Иерусалимского дворца царя Ирода, превращённого в резиденцию римских прокураторов, отдала свой голос в пользу Вараввы. Среди этого необузданного скопища, жаждущего немедленного распятия Иешуа, поведение трёх человек с глазами санпаку[2]отличалось от остальных. Их рты орали те же проклятия самозванцу, что и другие рты. Их руки, сжатые в кулаки, как и кулаки любого из толпы, были готовы в любую минуту размозжить лжепророку голову. При этом взгляд этой троицы меченых не выражал ни гнева, ни сострадания. Они следили за каменным лицом Наблюдателя, ожидая его приказа. Несмотря на горячую атмосферу события, стоящий в стороне Наблюдатель оставался беспристрастно