Василий Сергеевич Завадский

Яма с костями


Скачать книгу

-то на полпути к выходу из прямой кишки.

      Ситуация ещё не была патовой, но внутренний голос подсказывал, что самое время начать бить в набат. Они заблудились. Если даже Вано – самый матёрый походник – признал это, значит, можно смело, как он выразился, «звонить ментам».

      Антон подбросил в огонь беремя с вечера заготовленного хвороста, затем – пару веток потолще, и укрыл еле горящий костёр двумя свежесрубленными еловыми лапами. Ночную тишину, нарушаемую нечеловеческим храпом, доносившимся из одной из палаток, разорвал пулемётный треск хвои. Ель, шипя смолой, мгновенно вспыхнула, словно вымоченная в бензине пакля. Яркие всполохи выхватили из тьмы две камуфляжные палатки, стоявшие поодаль. Из одной из них доносились влажные, каркающие звуки неровного храпа.

      «Живой человек так не может», – подумал Антон.

      Утробные звуки, приглушаемые плотным тарпаули́ном палатки, были сродни горловому пению якутского шамана, которому перерезали горло прямо во время камланий. Храп принадлежал Вано – виновнику торжества. Ванька, конечно, никого не тянул за шиворот, но и пугой никого не гнал: все присоединились к ежегодной Ваниной вылазке на свой страх и риск. В прошлом году – поход на какое-то поместье забытой польской диаспоры; в позапрошлом – поиск озерца, исчезнувшего с топографических карт ещё до рождения Антона. Этим летом выбор пал на заброшенную со времён Второй мировой деревушку, затерявшуюся среди одичавших Верлио́ковых болот.

      Антон сел на свой рюкзак, укутался в клетчатый плед, закурил. Где-то тревожно закричала неясыть. Рука непроизвольно скользнула к топорищу.

      «На месте. Главное – костёр не просрать», – выдохнул Антон.

      Идти за дровами в чёрную пасть леса совсем не хотелось.

      Из второй палатки, окраса «Снежный барс», доносилось тонкое сопение, перемежающееся жалобным поскуливанием. Очевидно, Алёнке – пассии Антона – снился кошмар. Беспокойно спящая девушка лягалась во сне.

      Алёна взяла эту палатку напрокат в местных «Спорттоварах» и с тех пор узнала о себе много нового, в том числе и от Вани – неофициального «лидера экспедиции». Этот титул, конечно, ему никто торжественно не присваивал, но все, включая вечно недовольного Толика, принявшего храп-вахту от Вано, видели в нём этакого «батю».

      ***

      – «Снежный барс?» Серьёзно? – спросил Алёнку Вано, когда помогал пристёгивать палатку к её потрёпанному рюкзаку. – Ты что, на Холатчахль собралась?

      На лбу девушки выступили бисеринки пота то ли от июльского зноя, то ли от смущения. Скулы обдало жаром.

      – Там только такая была. Последняя.

      – А если бы розовая была? – съязвил Толик и, не вынимая сигарету из губ, расплылся в улыбке.

      – Розовых не бывает, – буркнула Алёна, затягивая потуже золотисто-пшеничный хвост на затылке. – Как будто цвет важен.

      Алёна застегнула карабин под грудью, сдула с глаз непослушную прядь.

      – Видишь ли, Алёнка, – начал Вано. – Цвет-то, конечно, не то чтобы критичен, но мы не на шашлыки собрались. И чем меньше внимания мы к себе привлечём – тем лучше для нас же.

      – Внимание? Чьё? Где? На болотах? – вступился за свою девушку Антон.

      – Мы ведь не только в глуши ночевать будем, – парировала Юля – жена Толика. – А до болот ещё дойти нужно.

      Антон замялся и почесал еле проклёвывающуюся, куцую бородку.

      – А молодёжь знает первое правило ночлега в походах? – произнёс Толик, передавая жене бутылку с водой.

      Вопрос был явно с подвохом и адресован и без того раскрасневшейся Алёне. Толик, ухмыляясь, сверлил смущённую девушку взглядом.

      – Началось! – Юля, закатив глаза и тяжко выдохнув, спрятала бутылку в рюкзак.

      Антон с Алёной переглянулись, подбирая в уме подходящие варианты ответа. Толик, казалось, и не ждал услышать правильный. Он слегка наклонился вперёд, упёрся одной рукой в колено и, жестикулируя сигаретой у лица девушки, словно пытаясь затушить окурок о невидимую стену, выдал:

      – Ночуй. Как. Можно. Дальше. От. Населённых. Пунктов, – властным голосом произнёс он.

      – А почему-у? – задал вопрос на окончательную засыпку Ваня и расплылся в ехидной улыбке.

      Алёна пожала плечами.

      – Потому что бояться нужно не зверя, а человека, – без тени улыбки произнёс Толик.

      – Параноик грёбаный! – не выдержала Юля.

      Толик, пропустив мимо ушей слова жены, продолжил:

      – Вот я в ваши годы…

      – Какие твои годы? Не будь говном! – встряла Юля и с сардонической улыбкой толкнула мужа в плечо. – И без тебя душно. Отстань от молодёжи.

      – А вот Хемингуэй писал, – дополнил Ваня, – что нет охоты лучше, чем охота на человека…

      – Ещё один параноик, – буркнула Юля, забрасывая рюкзак на плечо.

      –…и тот, кто её познал, – не унимался Ваня, – никогда не сможет полюбить ничего другого. Как-то так.

      Антон с Алёной переглянулись. Холодный комок застрял у девушки