я Борн
1
– Роман Юрьевич?
Открыв дверь, я обнаруживаю за ней босса своего мужа.
– А Антона нет дома.
– Знаю, – отвечает он. – Я не к нему. К тебе.
И произносит то, от чего у меня перед глазами все плывет:
– Антон уже пять лет второй семьей живет. С моей дочкой. Надо с этим что-то решать.
Любовь с первого взгляда и первого курса, тринадцать лет вместе, прекрасный сын… Я думала, что у нас с мужем все хорошо. Пока накануне годовщины не узнала, что несколько последних лет у него есть… вторая семья.
***
– Мам… ну не смейся ты. Повертись еще.
Мой не по годам взрослый и серьезный сын отступил на шаг и придирчиво окинул взглядом третье платье, в котором я красовалась перед зеркалом.
– Я не могу не смеяться, – покачала головой, но просьбу Вадимки все же выполнила. – Ну как, эксперт?
Последних полчаса послушно переодевалась уже трижды, чтобы выбрать наконец платье, в котором завтра должна была предстать в ресторане на праздновании годовщины нашей с мужем свадьбы. Подумать только – почти тринадцать лет вместе, двенадцать из которых мы с ним супруги. И когда только успело пролететь время? Когда из крохотного младенца наш единственный сын успел вырасти в почти двенадцатилетнего взрослягу?
– Второе – самое красивое. Так что советую его.
Подойдя к Вадиму, я потрепала его по волосам. Вернее, попыталась это сделать, потому что сын увернулся. В последнее время такие непрошеные ласки он считал пережитком прошлого, о чем прямо мне и говорил. И мне ничего не оставалось, как вздохнуть и смириться с мыслью, что Вадим вырос. Правда, в такие моменты меня не оставляло чувство острого сожаления, что годы, когда он был крохой, пролетели так быстро.
– Решено, тогда буду в нем, – согласилась с сыном и отправилась в нашу с мужем спальню, чтобы переодеться и начать готовить ужин.
Отчего-то я весьма переживала в преддверии завтрашнего мероприятия. В общем-то, любила и дружеские посиделки, и веселье, но что-то непонятное рождало внутри тревогу. Несколько раз пыталась проанализировать, что именно, но ни к каким определенным выводам не пришла.
Осторожно сняв платье и повесив его в футляр, я надела любимую видавшую виды пижаму и подошла к зеркалу. Чуть покусала бледноватые губы, убрала волосы в высокий хвост. Из отражения на меня смотрела привлекательная молодая женщина тридцати лет, у которой иногда даже спрашивали паспорт на кассе при покупке бутылки мартини. Подруга Аля любила подколоть моего мужа Антона, говоря, что стоит мне только выйти с ним из дома без макияжа, как нас обязательно примут за отца и дочь. На ее слова Антон лишь отмахивался, улыбался, прижимал меня к себе и отвечал, что так и было задумано, когда он не давал мне и шага ступить на первом курсе нашего института.
Бросив взгляд на часы, я нахмурилась. Муж задерживался (но в последнее время это было нормой), а вот Алька должна была прибыть с минуты на минуту.
– Вадь! Картошку поможешь почистить? – крикнула я в сторону комнаты сына, направляясь на кухню.
– Угу, мам. Сейчас, – донеслось в ответ, и я принялась за мясо по-французски.
Ужин предполагался на скорую руку, но неизменно вкусный. Других в моем доме просто не водилось.
– Семиверстова, ты как всегда! Запах еды на весь подъезд. Я к тебе прихожу грациозной ланью, а ухожу колобком! – привычно «возмутилась» Альбина, с порога вручая мне увесистую сумку.
– Ты ко мне насовсем, что ли? – рассмеялась я, целуя подругу в щеку.
– С ума сошла? Если бы совсем переезжала, твоя квартира не вместила бы и половину моих вещей. Так, взяла немного, – пожала она плечами.
Под «немногим» наверняка подразумевалась половина всей косметики Альбины. Подруга работала визажистом, обожала свою профессию и применяла навыки на всех своих знакомых. Среди которых, к моему ужасу, бывали даже мужчины.
– Так, Мил. Сколько у нас времени? – деловито осведомилась она, ведя носом в сторону кухни и явно намекая, что ею принято решение остаться сегодня на ужин.
– Полчаса точно есть, – заверила я Алю. – Вадим, если что, присмотрит за всем. Идем.
Мы прошли в спальню, где я тут же была усажена на пуфик перед туалетным столиком. Альбина принялась споро расставлять на нем косметику из своего «тревожного чемоданчика».
– Тяжелый люкс я не брала, – пробормотала она что-то на не совсем понятном языке. – Он нам ни к чему. А вот Вадим…
– Что – Вадим? – округлила я глаза.
– А? А! Да ничего, – ответила Аля и принялась колдовать над моим лицом. – Говорю, Вадик твой уже мужик совсем.
Я недовольно поджала губы, на что получила предупредительное «ну-ка, шшш!» от подруги.
– Никакой он не мужик. Ему скоро только двенадцать, – парировала в ответ.
Слова Альбины задели за живое.
– Вот