и шевеля губы сладки?
Ангел здоровья, знакома ль вам Лихорадка?
Ангел красоты, знакомы ль вам морщины,
Старения страх и это мерзкое терзание
Читать тайный ужас признания
В глазах, где давно потеряны жадных глаз глубины?
Ангел красоты, знакомы ль вам морщины?
Ангел счастья, радости и света,
Умирающий Давид просил набрать силы
От эманации твоего тёплого тела;
От тебя же, ангел, молю только любви привета,
Ангел счастья, радости и света!
Заря духовная
Когда к распутникам румяная заря врывается,
Входя в сферу Идеала угрызения,
В деле таинственного отмщения,
Ангел в усталом негодяе просыпается.
Небес Духовных лазурь чувств и дум
Человеку разбитому, но в мечте и в страдании,
Открывается и углубляется бездны дыхание.
Так, дорогая Богиня, твой ясный чистый Ум,
В дыму останков глупых оргий прах
Памяти твоей всё ясней, розовей, милей,
И в моих глазах маячит всё быстрей.
Солнце зачернило пламя в свечах;
Всё же, всегда победоносная, твоя тень,
Душа сияющая, лучится в бессмертный день!
Гармония вечера
Наступает время, когда своим движением,
Как алтарь, цветок веет свой фимиам;
Вечером звук и запах приходят к нам;
Меланхолический вальс, томящее кружение!
Как алтарь, цветок веет свой фимиам;
Скрипка дрожит, как сердца ранение;
Меланхолический вальс, томящее кружение!
Небо грустно и прекрасно, как конец мучениям.
Скрипка дрожит, как сердца ранение,
Нежное сердце бежит от чёрного небытия!
Небо грустно и прекрасно, как конец мучениям;
Солнце утонуло в своей крови в забвении.
Нежное сердце бежит от чёрного небытия,
Собирая остатки блаженства и сияния!
Солнце утонуло в своей крови в забвении…
Память о тебе, как ковчег, храню в сердце я!
Флакон
Есть крепкие духи, для них материя любая
Пориста, – как будто чрез стекло проникая.
Открывая шкатулку, пришедшую с Востока,
Замок которой скрипит и кричит без срока,
Иль в пустом доме, в каком-нибудь шкафу
С терпким запахом времени, чёрном, как в гробу,
Иногда находят старый флакон, который несёт
Память всей жизни души, как ключом бьёт.
В нём, как в коконах, тысячи мыслей спали,
В тяжёлом мраке нежно трепетали,
Потом, расправляя свои крылья, взлетают,
Лазурные, глазурью розовея, золотом сверкают.
Вот опьяняющий сувенир, который порхает
В смутном воздухе; кружится; глаза закрывает;
Хватает сломанную душу и толкает двумя руками
К бездне тёмной, с миазмами и червями;
Он её кладёт на край бездны вековой,
Где