p>
Резко дернулась вправо.
– Фух… – она выдохнула и подтянула поближе свою секиру из черного металла с тяжеленным лезвием, обвитым острыми спиралями. – Может сон?
Для надежности Рюга прилегла, закрыла глаза.
Громкий, кряхтящий визг заставил ее отказаться от идеи отлежаться еще немного.
Она поднялась. Бесшумно перед ней приземлилась крупная птица, – «Слепая?» – подумала Рюга. Ее розоватые глаза вдруг стали ярко-красными. – «Плотный…» – Девушка разглядывала духовое тело зверя, мощный желтоватый поток внутри коршуна-переростка. Крупный с драным оперением он понемногу подходил, периодически дергая головой, на которой был только клюв, на месте где напрашивались глаза, лишь колыхались короткие перья как у птенца.
Такой же визг вдалеке и шуршание за спиной. Рюга потянулась к секире. Хоть и безглазая, но птица видела, как в теле девушки сформировались красные кости поверх собственных. С их помощью Рюга могла поднять эту тяжеленую железяку.
Коршун продолжал подходить, – «Трое… Нет, пятеро!» – девушка оглянулась.
В этот же момент первая птица заорала как истеричная старуха и кинулась на Рюгу. В следующий миг пернатый монстр хаотично трепыхался на белом песке, выплескивая кровавые бусины.
Вихрь красных волос и черного топора – еще две срубленные головы.
Четвертая птица хотела сцапать девушку за ногу, резко подняв и опустив колено Рюга переломила костлявую шею. А вот пятая смогла ухватиться за плечо и тут же раздербанила кривыми когтями, одежду и бок девушки.
– Жри! – проорала она.
С этими словами из ее тела выросла гигантская костяная рука, полупрозрачная, словно тлеющая, она один в один повторяла движения Рюги. Птица, напуганная вспышкой духа, отлетела, но тут же попалась в жесткий захват гигантских костяных пальцев. Следом Рюга похоронила ее под песком, со всей силы шмякнув о землю.
«Сзади!» – пронеслось в ее голове. Поздно. Гигантский стервятник обрушился на нее, впечатав в лежак. А затем натужно поднял девушку в воздух.
Рюга нарочно отпустила секиру. Когти не проткнули ее, вокруг тела проступила грудная клетка из красных костей. В духовой оболочке которых засияли трещины. Хотя значения это уже не имело.
Длинные костяные руки сомкнулись на шее птицы, она резко потеряла равновесие и выпустила девушку. Та приземлилась, укрепив все тело духом. Хотя голову и желудок тряхнуло до тошноты.
Коршун кувыркнулся и попытался улететь. Рюга побежала в другую сторону к лежаку. Схватила секиру, повернулась к черному силуэту.
К удивлению девушки, птица-переросток решила атаковать снова.
Подшагнув в метательной, Рюга запустила секиру. Получилось не идеально, птицу накрыла рукоятка, а тяжелое топорище срикошетило в пернатую грудину.
Быстро подбежав на усиленных ногах, девушка собиралась добить птицу, но это было лишним. Свернутая шея и рассеченная туша фонтаном заливали песок, который жадно впитывал влагу, превращая и без того густую кровь в завернутые комки.
Рюга потянулась вытащить свою секиру, но попятилась. Вонь от птицы была неповторимой: белая гниль, дохлятина и прелая шерсть. Идея позавтракать добычей быстро растаяла.
Брезгливо она вытащила оружие, и как одержимая водила топорищем по песку в попытке очистить ее от тошнотворной крови. В итоге перемазалась сама.
Вернувшись к лежаку, девушка собрала вещи, огляделась и пошла в случайном направлении.
Рюга шагала до позднего вечера, совсем выбившись из сил, она села на теплый песок.
«Гадство… накой я погналась за ней? Живая… Лучше бы держалась подальше…» – подумала девушка, скинула сумку и улеглась звёздочкой в глубокой яме между двух барханов. Она смотрела в розовое небо, на котором уже появлялись первые звёзды, заявившие о себе раньше всех. Две луны, красного и синего оттенков, выстроились друг за другом и еле формировали восьмёрку – «ничего знакомого, даже песок сыпется по-другому.»
Сделав сдержанный глоток из фляги, она лежала без сил, решая куда идти. Наглый песок был уже везде, и в красных волосах, и под всей одеждой, даже под плотно прилегающими кожаными налокотниками. – «Темнеет, гадина… и палатку наверняка она стащила, наверное, буду спать тут. Интересно, здесь холодно по ночам?» – думала Рюга готовясь к рывку.
Из последних сил она доставала спальный мешок, свернутый он торчал из драной сумки. Девушка закуталась в нем и намотала тряпку на голову чтобы песок не попадал на лицо, хотя пара песчинок все-таки заползли. Она раздраженно выплевывала их и попыталась найти хоть сколько-то удобно положение, чтобы поспать.
Обгоревшая шея ныла от любого движения. А ноги скручивало от ходьбы.
Пустынны ветер противно гудел, напоминая вой старой собаки. Рюга прикрыла ладонью ухо чтобы заглушить шум, – «Найду зарублю заразу!» – подумала она, глотая густые от жажды слюни. Песок все еще был горячим.
Луны набрали яркость и нависли над девушкой, не давая погрузиться в сон. Стряхнув