У него. На первом отборе жену обрел Виктор – регент, и по совместительству дядя; на втором – ближайший советник, а Макс уже потерял всякую надежду найти любовь.
Члены Совета напрямую говорили, что не любовь основа государства и будущему правителю не пристало цепляться за это несуществующее понятие, но Макс не желал прожить жизнь с человеком, руководствуясь одним чувством долга.
Максимилиан заметил, как советник Нидор переглянулся с Этераном. Трудно сказать, какие отношения могли связывать советника по вооружению и негласного консультанта по внутренней политике планеты Ваоль, но это было подозрительно. Как бы советники не принялись делить Совет на коалиции.
– Что вы решили, Ваше Высочество? – повторил Нидор вопрос, который Максимилиан хотел бы оставить без ответа. – Мы понимаем ваше нежелание спешить – после крайнего отбора прошло всего полгода, но…
А Этеран, который на этом совете, касающемся личной жизни принца, вообще не имел права голоса, вдруг сказал:
– Мой принц, правители союзных планет уже сомневаются в вашей возможности принимать серьезные решения.
Совет замер. Слова были произнесены и если из протокола их можно было вычеркнуть, то из памяти советников едва ли. Максимилиан почувствовал, что находится на острие ножа – один неверный шаг и раскол в Совете приведет к распаду Империи.
Виктор не хватало. Он мог потушить зарождающийся пожар одним только взглядом, но Максу пора было брать все в свои руки.
– Сомнения излишни, – Макс смотрел на Совет сквозь искажающую призму стакана и видел лишь цветные пятна. – Объявляйте Отбор. В этот раз императрица будет выбрана.
***
– Алия, в пятую палату! Быстро!
Медбрат Уллис пробежал мимо, неся ворох окровавленных бинтов. Полукровка ангарриец, за счет своей силы и крупной фигуры, бинтов этих мог нести очень много, а значит, мне следовало спешить. Я бросилась в противоположную от Уллиса сторону. Пот стекал по спине, волосы уже давно превратились в тугой колтун, но времени, чтобы привести себя в порядок, не было.
В пятую палат, по умолчанию, укладывали пришельцев с Иделльской галактики. И раз уж в это время года, когда у иделльцев разгар гона, позвали и меня, значит, дело серьезное.
Подойдя к палате, я одернула жесткую, посеревшую от постоянных стирок форменную рубашку, и постаралась изобразить на лице самое доброжелательное выражение. Уголки губ вверх, глаза не щурить, поза расслабленная – нельзя выказывать даже намек на агрессию, а иделльцы способны заметить ее даже в наклоне головы.
– Приветствую в Фрибринской бесплатной имперской… – я осеклась, не договорив заученное название больницы. Хотя вряд ли это вообще интересовало тех, кто к нам когда-либо попадал – Фрибринская бесплатная имперская больница длительного пребывания была для тех, кто не мог оплатить страховку, и как правило, они нуждались не только в медицинской помощи.
Но сейчас передо мной было существо, вид которого вызывал ужасающую жалость. Огромное тело иделльца было сплошь покрыто сочащимися кровью язвами, правая рука и на руку-то походила только при большом воображении, глаза заплыли, веки опухшие, а изо рта вырывается то ли рычание, то ли стоны.
На мгновение я замерла, не зная, то ли броситься на помощь, то ли отступить, но вовремя опомнилась.
Иделлиец (а это точно был представитель этой галактики, их ни с кем не спутаешь) дернулся, когда я принялась омывать его кровь, но не кинулся. Возможно, осознавал, что ему хотят помочь, но скорее всего, просто не имел сил для сопротивления. В любом случае, мне это было на руку.
Когда вернулся Уллис, мы с ним вдвоем сумели подключить пациента к аппаратам и даже, обработать несколько ран. Но странное дело, кровь не сворачивалась и ее натекло уже столько, что будь это не иделлиец, наша помощь не понадобилась бы. Морг у нас на два этажа ниже.
– Где доктор? – я находилась в отчаянии. Аппарат безостановочно трещал, пациент дышал громко и рвано, а Уллис с остекленевшими глазами выполнял необходимые действия бездумно и как-то даже механически. Вопрос пришлось повторить дважды, прежде, чем Уллис ответил.
– Я звал, – беспомощно отозвался Уллис. – Но сегодня дежурит Илайя.
И я поняла – он бежал сюда, уже зная, что ничего не получится – нам не справиться. Доктор Илайя – ненавидит пришельцев из Иделльской галактики и в свою смену ни к одному из них не приблизится ближе, чем на пять метров. Поступившие в больницу иделльцы или ждали, когда на смену заступит другой доктор, или… не дожидались. А с учетом того, что к нам даже эти гиганты поступали в предсмертном состоянии, без особой надежды, то вторых было намного больше.
– Что же делать? – я судорожно кусала губы. С иделльцем было что-то не так – это не обычное ранение, но моего образования не хватало, чтобы сообразить. – Регенерация клеток и тканей нарушена. Может быть, он принял какие-то препараты?
– Их кровь выжигает любые медикаменты, – напомнил Уллис прописную истину. – И он столько ее уже потерял, что это не имеет никакого значения.
Я заглушила панику. Постаралась