значит только ухудшить ситуацию.
– Просто видеть, как умирает та девушка… – Она замолчала.
– Могу себе представить. Должно быть, было очень тяжело потерять свою лучшую подругу.
Ее глаза наполнились слезами. Она отвела взгляд. Любой другой, скорее всего, понял бы, насколько она расстроена, и принялся утешать. Но в отличие от нее Дэн легко говорил людям то, что они, возможно, не хотели бы слышать. Она ничего не хотела в нем менять, но это причиняло боль. Не было никого, чьему мнению она доверяла бы больше, и если он не верил, что Фрэнк мог убить Кристину, то, вероятно, был прав.
И у Майи все-таки паранойя.
Четыре
Она знала, что торт получится отменным. Насыщенный шоколадный вкус, посыпка из орехов пекан. И он прекрасно будет смотреться на подставке, которую она купила специально для этой цели. Майя хотела произвести впечатление на маму Дэна, известную фотожурналистку. Торт должен быть идеальным, и так будет, потому что Майя научилась печь у своей мамы – Бренды Эдвардс, которая в свою очередь научилась у своей, и так далее. Целая вереница женщин, которые занимались выпечкой для снятия стресса в течение многих лет, задолго до того, как кто-то придумал этот термин.
У Бренды была сестра по имени Лиза, чье поведение способствовало изготовлению многочисленных десертов. В детстве, в зависимости от настроения Лизы, девочки были то лучшими друзьями, то врагами. У нее была способность изменять обстановку вокруг себя, в соответствии со своими чувствами и ощущениями. Она могла превратить скучный поход по магазинам в приключение, а поездку на пляж – в адское испытание.
Куда бы Лиза ни пошла, везде хлопали двери и повышались голоса. Единственной постоянной в ее жизни были родители, трое братьев и Бренда, которая одна знала ее по-настоящему, которая больше всех винила себя в том, что случилось потом.
Лизе было пятнадцать, когда она начала подозревать, что ветерок с близлежащего озера проникает в окно ее спальни и отравляет ее ядовитыми парами. Бренда, будучи на два года младше, сначала поверила ей. И, по правде говоря, Силвер-Лейк, которое находилось менее чем в двух кварталах от дома, было печально известно своим загрязнением уже более ста лет. Первой изгадила воду хлопчатобумажная фабрика в 1800-х годах, за ней последовали шляпная фабрика и два разлива нефти. В 1923 году поверхность озера охватило пламя – и всё это было еще до того, как «Дженерал Электрик» сбросила в него полихлорированные бифенилы[10].
Подозрения Лизы возникли не на пустом месте, но в течение следующих нескольких недель они переросли в навязчивую идею – первую, за которой вскоре последовали другие. Она перестала мыться, убежденная, что ядовитые воды озера просочились в их резервуар для воды. Она везде надевала противогаз, хотя родители умоляли ее не делать этого. Она воевала с ними всю свою жизнь, но со временем перепалки становились все ожесточеннее. Она заявила семье, что все они умрут, если не переедут в другой дом.
К тому времени, когда ей исполнилось шестнадцать, стало очевидным, что проблема не в Силвер-Лейк. С Лизой было что-то не так, но никто не говорил об этом