льной издательской системе Ridero
Ноябрь
Начало ноября. Последний листок упал.
Всё леденеет, всё тускнеет, всё морозит и белеет.
Поднимаются северные ветра.
Тучи хмурятся, ветер дуется. Первый снег упал.
Из трубы выходит черный дым.
Ниже деревянный дом – Свет горит.
Семья топит дом, топит печь, топит и готовит свеч.
Тепло – Тепло – Тепло.
Дома-то тепло – тепло, а в сердце теплее.
Ведь близкие роднее, добрее и заботливее,
Чем злопамятная соседка Веля.
Цокает кочерга в горящей печи.
Цок – Цок – Цок.
Дети прыгают и скачут.
Шум и гам! Тарам – Тарам!
Кастрюля на плите:
Буль – Буль – Буль.
Мама мешает и стучит ложкой по кастрюле.
Цок – Цок – Цок.
Пора ужинать, мелки,
Ведь лошадей запрягли.
Моя радость
Ночью слышится плач. Включается ночник,
Дверь – ка открывается.
Топают маленькие ножки по полу.
Дитя кричит:
– Мама – Мама – Мама.
Теплые и нежные руки обнимают дитя.
Мама говорит:
– Что такое дитя?
– Почитай мне сказку.
Говорит дитя.
Мама ложится в постель к чаду.
Читает сказку на ночь глядя.
Дитя громко сопит и стонет, а мама поет.
– Спи моя радость, усни. В окнах погасли огни.
Фонарь
Одинокий фонарь на улице – 23.
Горит целую зимнею ночь. Метель, пурга, гололед.
Ничто не способна закрыть,
Свет одинокого фонаря.
Одинокий фонарь на улице – 23.
Горит с ночи и до рассвета.
Прохожие идут и не замечают его света.
Только пар из их ртов, тянется к его свету.
Одинокий фонарь на улице – 23.
Смотрит на мир со своей высоты.
Он видит тайны городских сердец,
И согревает их в холодной ночи.
Война
Гром над голым лесом.
Голый лес покрывается пожаром.
Реки окрасились в красный цвет.
Ребенок кричит в слезах.
Горя. Страх. Сожаления.
Вот что такое война.
Мужчины идут на войну.
Лица унылые и тревожные,
Но пики заточенные, а глаза горят,
Горят в мести к врагу и сожаления, тех кого они потеряли.
По глазу текла слеза от родных местах,
Превратившиеся в пустыню и рыхлые поля.
Шли дни, месяца и года.
Вернулись мужья, сыновья и братья домой.
У всех лица радостные до слез,
Лица жен, матерей и сестер.
– Победа! Кричат они в слезах.
Кто – то погиб, но кто-то остался.
Память помнит кошмар. Но кошмар исчез в этот момент.
Только родной дом остался.
Догмы
Усталость… Дикая усталость, окутала меня.
В голове, кажется, что у меня совершено нет серого мяса.
Мне кажется, что это ночь кошмарна для моего пера,
Как карась для рыбака.
Я пишу каждый день и каждый час.
Оттягивать бессмысленно, каждый раз.
Работа должна кипеть или иначе мне ничего не успеть.
Моя голова гудит от праздничных щелчков.
Окружающие люди не понимаю меня,
Как важна писательская тишина.
Кофе, чай и шоколад. Не помогает мне!
Только добрые и восхищенные слова,
Хочется мне.
И моей писательской душе!
Окопы
Душные окопы.
Пыль и грязь забитые на подошве солдатских сапог.
Звон очереди по неприятелю.
Огонь танкового огня.
Жизнь уходит в пятки.
Когда над головой пролетает, сбитый самолет.
Мои товарищи кричат или поют.
И неважно день это или ночь.
Я ощущаю только холод,
Голод и горечь по родным местам.
Только теплый, трескающий костер,
Разгоняет