был скрипучим, но сильным.
– …предоставила более чем достаточно улик в обоснование своей жалобы. Имеются мотив, свидетели, рана и оружие. Она сестра Гальдры на хорошем счету, верховная жрица и жена с безупречной репутацией. Есть ли здесь кто-то, желающий говорить за обвиняемого?
Казалось, люди в этой толпе скучали. Прислонившись к столбам, они ковыряли в зубах или таращились на небо, и Рока ждал, не решится ли кто говорить, но не увидел никаких телодвижений. Несколько человек располагались у центрального камня, еще несколько стояли спереди, а группа бойцов с оружием топталась на поляне, но никто из них не шевельнулся. Затем Рока увидел Кунлу.
Я едва успел сюда вовремя.
Его сердце заколотилось, и он сжал кулак, чтобы овладеть собой. Она стояла впереди, из-под простого дорожного плаща торчали меха, и несколько мужчин окружали ее, словно телохранители. Старуха – явно Законовещатель – указала на нее.
– Раз таковых не нашлось, – изрекла она, – у меня нет выбора, кроме как решить в пользу…
Ноги мальчика будто сами несли его вперед. Он протолкался мимо жителей долины ближе к центральной возвышенной поляне, его сердце неистово билось у самого горла. Он молился, чтоб не выдать голосом свой страх.
– Я пришел говорить. – Его слова дрогнули, и он залился краской стыда, натягивая капюшон еще ниже и протискиваясь к краю толпы. Он смотрел, как глаза Кунлы ищут и находят его, расширяются в панике, затем мечутся из стороны в сторону. Она высматривает Бэйлу. Она не боится меня без клинка меж ее ног. Пока нет. Он придвинулся ближе.
– Тогда подойди к этому камню, – велела Законовещатель, – назови нашей Богине свое имя и деяния и изложи свои доводы перед судьями.
Деяния? Какие деяния? Рока ломал голову хоть над чем-то, что можно сказать, думая, что мог бы поведать историю своей мамы и поставить себе в заслугу одно уже то, что он ее сын. Говорить ли мне о Бранде? Достойно ли внимания, что я сумел так долго выжить в заколдованном лесу?
Он врезался прямиком в грудь одного из стражей.
Рока прикусил губу и, коснувшись ее ладонью, ощутил кровь. Затем он попятился, плечо и лицо болели от удара о кольчугу. Он промямлил извинение и попытался обойти мужика. Тот шагнул вместе с ним.
Рока взглянул наверх и увидел твердые костистые щеки, оспины, шрам от уха до носа. Торс мужчины поблескивал чистыми звеньями колец, а его ладонь покоилась на эфесе меча. Другие похожие мужчины встали в ряд с первым, плечом к плечу, образовав железную линию.
– Что медлишь? Иди сюда, мальчик.
Рока разинул пересохший рот. Он мало что понимал, но угроза казалась весьма очевидной.
– Эти люди мешают мне, Законовещатель.
Старуха взглянула, прищурив глаза.
– Меня это не заботит. Рока, сын Бэйлы, обвиняется в попытке убийства одной из Верховных Жриц Гальдры. Ты подойдешь к центру этого круга, представишься Богине и изложишь свои доводы. В противном случае Рока будет считаться отсутствующим