кондукторов. Пассажиров было мало, поэтому мне и оставалось смотреть в окно и ждать, когда зазвенит колокольчик.
Пришло сообщение от Ирины, которая спрашивала, когда мы будем праздновать мое день рождения. Завтра мне должно было исполниться тридцать восемь лет. Тридцать восемь. Страшная цифра, которую я почти не чувствовала. Не знаю почему, но я продолжала ощущать себя лет на восемнадцать, может двадцать. Пусть около глаз появились морщинки, а черты лица уже не были гладкими и юными, но повзрослеть мне так и не получилось.
Ира предлагала отпраздновать завтра, но я отказалась. Этот день я всегда проводила одна. Когда дети были маленькие, то я просила подругу или нанимала няню, потом снимала номер в гостинице и там напивалась. Денег всегда не хватало, только я всегда откладывала на эту слабость.
Каждый год я проводила в воспоминаниях и слезах. Один день в году, когда я могла себя жалеть. В любой другой день я этого себе не позволяла.
Сейчас с этим было попроще. Дети выросли. Теперь я им мешала. Они даже рады были, если бы я уехала из дома и не вернулась. Да, я потратила все молодые годы, чтобы их поднять, а теперь им была не нужна.
Я написала Ире, что мы встретимся послезавтра и тогда сможем посидеть за бокалом вина и креветками. Пожалуемся на жизнь, возраст и неблагодарных детей. У меня было два сына, которые очень рано женились и обзавелись детьми, а у нее был один сын, который бродяжничал по жизни и не знал, чем заняться. Растили мы детей в одиночку. Все это нас связывало, поэтому мы и общались.
Звякнул колокольчик. Я отвлеклась от своих мыслей. В пирожковую зашел парень в кожаной куртке и вязаной шапочке, на которых была россыпь дождевых капель. Парень был с трехдневной щетиной. Из-за этого его лицо выглядело старше и неопрятнее. К этому добавлялся неприятный наглый бегающий взгляд и слащавая улыбка. Когда я смотрела на это лицо, то мне казалось, что я смотрю на человека, который скоро окажется за решеткой.
– Отвратительная погода, – хрипло сказал Матвей. После перенесенной ангины голос у него был басистый и хриплый, как у моряка, который перекричал не один шторм.
– Тебя каким сюда штормом занесло? – спросила я. – Ира говорила, что ты работу нашел и пашешь на заводе без выходных и проходных.
– Так два через два. Сегодня выходной. Дай мне два пирожка с мясом, один с яблоком и булочку с корицей. А еще черный кофе. Крепкий черный кофе, – сказал Матвей. – И мне эта работа совсем не нравится. Скорее всего уволюсь.
– Зачем?
– Мне там не нравится, – буркнул Матвей. – Слишком много времени отнимает.
Он забрал пирожки и кофе. Отошел к столику. Начал жадно есть. Я посмотрела на парня и только покачала головой. Мне было его жаль. С Ирой мы познакомились лет десять назад. Вместе работали в одном магазине. Она тогда его отправила в армию. Все переживала. Но он вернулся оттуда живым и невредимым. А потом очень долго не мог найти себя. Болтался по жизни и нигде долго не задерживался.
– Кира, вот скажи мне, чего девкам надо? Сегодня ездил на свидание. Блин, меня кинули из-за того, что приехал на автобусе. Ей нужна машина. Представляешь? Машина и кошелек бабок, – возмутился Матвей.
– Видимо ты решил встретиться с девушкой, которая тебе не по зубам. Выбирай попроще.
– Смеешься? Уж куда проще. Живет в деревне. Полненькая. С россыпью прыщей на лице. Глупая, как пробка. Я с ней только и общался, что надеялся поиметь девку. А она меня кинула из-за отсутствия машины! Отвратительно.
– Матвей, видимо ты хотел сэкономить, а она решила, что без машины ей невыгодно с тобой общаться. Любовью там не пахло. Так чего ты переживаешь?
– Так договаривались мы на хорошее время провождение.
Звякнул колокольчик. Зашла бабушка с внучкой. Они купили пару пирожков и ушли. Я вновь осталась в магазине с Матвеем.
– Не расстраивайся. И на твоей улице будет праздник.
– Я уже и праздника не хочу. Найти бы девку, чтобы потрахаться на постоянку. Этого бы мне хватило. Кстати, ты ведь свободна?
– Я тебя вынуждена послать, – не сдержав смешок, сказала я.
– Почему? Ты одна, я один. Чего бы нам не сойтись? Будем с тобой встречаться. Хату я найду.
– Ищи среди ровесниц, – посоветовала я.
– Какая разница сколько кому лет? В темноте рож не видно.
– Матвей, тебе бы немного стать поромантичнее. Тогда бы девчонки к тебе потянулись. А то ведешь себя, как подзаборное хамло.
– Ну, пусть я буду хамом. Зато честным.
– Нет. И забудь о своем предложение.
– Ты такая же вредная, как и другие, – ответил обиженно Матвей.
– Угу. Все женщины одинаковые. Я тебе уже сказала в чем твоя ошибка. Но ты же самый умный…
– А зачем мне меняться? Претворяться не тем, кто я есть на самом деле? Нахрен?
– Хватит ругаться.
– Какая ты нежная.
– А ты считаешь, что я только что из канавы выбралась? Слушай, доедай пирожки и вали отсюда, – велела