имаются преимущественно в спортивной среде, где привыкли к априорному постулированию методических установок.
Возникший интерес к развитию этноспорта в мире обусловлен процессами глобализации, создающими вызовы в отношении самоидентификации народов, их стремлению (в контексте нашего исследования) представить свои игровые традиции в спорте, ставшем одной из мировых систем, наряду с банковским делом, промышленными технологиями, индустрией развлечений, телекоммуникациями и транспортом. Рассмотрение спорта как «мировой системы» [Валлерстайн 2004] позволило выявить его этимологию в игровой культуре и найти рациональное объяснение тому, что этноспорт развивается в контексте интереса к доспортивным практикам народов мира, ставших культурной основой спорта.
Культурологическое изучение спорта с учетом выявленного и всесторонне изученного в ходе работы над диссертацией феномена этноспорта [Кыласов 2021] и его институциональной среды позволило по-новому взглянуть на современную игровую культуру и выявить парадигмальные изменения, которые он оказал на все сферы социальной и культурной деятельности:
– Спорт в антропологическом измерении, если его рассматривать как единое целое, включающее в себя все стороны и исторические фазы этнокультурного развития, которые наиболее полно проявляются в этноспорте, становится одним из важных факторов этнической, национальной и гражданской идентичности и самоидентификации, наполняя дихотомию «спортивный / неспортивный» новым содержанием;
– Спорт в социологическом и социокультурном измерении оказывает существенное влияние на социальную структуру и культурную жизнь общества, и это влияние лишь усиливается, когда спортивные дисциплины сосуществуют с этноспортом, появившимся на фоне пробуждающегося интереса к культурным традициям и цивилизационной специфике. В результате возникают новые типы профессиональной и человеческой солидарности и новые формы культуры. Так, наряду с атлетами профессиональных клубов появляются спортсмены-любители – участники традиционных игр, они образуют свои клубы, становящиеся формальными институтами этноспорта. Появляются организации этноспорта международного, национального и субнационального (регионального) уровня, отражающие и укрепляющие международную солидарную ответственность за сохранение этнокультурного и цивилизационного многообразия мира. Соответственно, расширяется и круг спортивных организаций и медиаструктур, дающих работу огромному количеству агентов, менеджеров, тренеров, юристов и других сотрудников;
– Спорт в аксиологическом измерении не только формирует новый тип квазирелигиозной сплоченности religio athletae [Кубертен (1931) 2011], факторами (скрепами) и проявлениями которой стали «командный дух», «идеалы спорта» и, наконец, сама по себе «вера в спорт», но и при расширении его границ за счет интереса к традиционным играм возвращает уважение к глубинным религиозным чувствам и общественным идеалам. Воссоединение спорта с игровым наследием, в качестве которого и следует рассматривать этноспорт, на порядок повышает и ценность самого спорта как исторического наследия, а также изменят отношение к этой создающейся в настоящем ценности.
Сформировавшийся буквально во всех странах мира социальный приоритет спорта привел к тотальному изменению в системе ценностей, культурных установок и самого целеполагания, то есть, по терминологии М. Фуко [Фуко (1969) 2004], диспозитива – отношения к базовым правилам, в том числе и спортивным. Результатом и, по преимуществу, негативным результатом стала массовая деконструкция доспортивных состязательных практик, направленная на их преобразование в многочисленные виды спорта англосаксонской модели. Однако созданные в результате этих гетерогенных преобразований этнически стилизованные виды спорта не получили широкого распространения по причине того, что они (заметим, вполне предсказуемо) не смогли вместить в себе всего многообразия традиционных игр и состязаний, вырванных из культурного контекста обрядов и потому лишенных событийного символизма ритуалов этнических групп [Кыласов 2019а]. На этом фоне можно назвать парадоксальными заявления представителей таких федераций о том, что они стали платформой для сохранения игровых практик [Кыласов 2019б]. Тем не менее, они получили государственное признание в большинстве стран мира (включая Российскую Федерацию) и даже проводят турниры под эгидой ЮНЕСКО.
Сложившаяся ситуация требует активного вмешательства со стороны научного сообщества, интеллектуальный потенциал которого может и должен быть использован для осмысления описанных процессов и направлен на разработку принципиально новых форм аутентичных репрезентаций, отвечающих запросам современного общества в части сохранения культурного многообразия и развития ивент-индустрии культуры и спорта. Исходя из этих предпосылок, а также в условиях, когда спортизация традиционных игр и состязаний стала гештальтом, автором была проведена междисциплинарная и многоэтапная (с публикацией промежуточных результатов) исследовательская работа, выводы которой были изложены в теории этноспорта с эмпирическим обоснованием возможностей и допустимых пределов адаптации к современным условиям архаичных игровых практик с целью сохранения их аутентичного этнокультурного