сокровенные мысли и историю мира, такую, какой я её видел собственными глазами.
Дело в том, что меня как бы нет: вместо тела – сгусток энергии, который могу увидеть только я сам, вместо мозга – интегрированное в сгусток инфополе. Ну, то есть это я себе всё так представляю, а как оно на самом деле – без понятия. И подсказать мне тоже никто ничего не может – моя форма существования пока не поддаётся ни изучению, ни даже обнаружению. Только Иришка как будто способна меня слышать… или чувствовать… или воспринимать… Короче, сложно всё это… Я могу сжаться до размера инфузории туфельки и растечься по всей Цитадели и даже немного за её пределами и одним глазом наблюдать, как наши хлопцы рвут на британский флаг подошедшую слишком близко стаю проглотов, а другим следить, чтобы оставленные на пару минут без присмотра второклассники чего-нибудь не сотворили (понятно, про глаза это я фигурально выражаюсь, их у меня тоже нет). И при этом я прекрасно себя чувствую. Своеобразно, но прекрасно.
Но существовать, сомневаясь в самом факте существования, было бы крайне неудобно, потому я выбрал для себя девиз – спасибо Декарту и Жанне Александровне, моей учительнице французского – «Je pense, donc je suis», что в переводе на великий и могучий означает: «Я мыслю, значит, я есть». Тем более, имеется у меня и кое-что ещё – миссия. Какая, спросите вы? Самая банальная: служить и защищать. Круто я придумал, правда? (Кто-то скажет – сплагиатил у загорелых калифорнийских копов, а я отвечу – копов уже нет, а я есть, так что девиз освободился.)
Ладно, вернёмся к моим записям. Как-то я обнаружил в одном из сейфов толстенный ежедневник, красивый, с обложкой из натуральной кожи и золотым тиснением, в нём была исписана всего пара страниц. В него я и начал переносить содержание всех имеющихся учебников и художественных книг, сборников поэзии и журналов, у меня получилось вытянуть всю инфу с жёстких дисков и перетащить её… Боже, сколько же там ненужного хлама! Ну да ладно – потомки разберутся. Но кроме продуктов чужого интеллектуального труда я тщательно фиксирую свои воспоминания и размышления и истории всех, с кем меня сводила кривая дорожка новой реальности.
А что насчёт способа, то, так как рук у меня нет и карандаш держать затруднительно, я просто вплавляю в страницы тончайшие слои информационной матрицы и цементирую их чистой энергией. В этом ежедневнике её уже столько утрамбовано, что он не сгорит даже в эпицентре ядерного взрыва.
Так что когда-нибудь вы прочитаете…
***
Как сейчас помню, в один прекрасный майский понедельник я вышел из дома и в предвкушении нового рабочего дня остановился на солнышке, наслаждаясь первым настоящим теплом. И вдруг как будто кто-то переключил рубильник, и мир погрузился во тьму. Буквально. Солнце исчезло.
Сначала страшно не было, я подумал, что это незапланированное солнечное затмение, но потом даже мне, далекому от астрономии человеку, стало понятно, что затмением тут и не пахнет. Я почувствовал себя попугаем, клетку которого накрыли непроницаемым покрывалом. К счастью, психика, воспитанная на фантастике, современных мультфильмах и неповторимой в своей абсурдности действительности, умудрилась устоять, руки достали телефон, включили фонарик, а ноги завели меня обратно домой: как ни крути, а запирающаяся на три замка дверь десятисантиметровой толщины – это хоть какая-то защита от возможных неприятностей.
Все источники света, работающие, грубо говоря, от розетки, не функционировали. На улицах начался хаос, и, стоя у окна и выглядывая из-за занавески, я видел мечущиеся малюсенькие капли телефонных фонариков, разрезающий темноту свет автомобильных фар, и яркие, бьющие по глазам лучи мощных прожекторов, установленных на машинах стражей порядка, слышал удары и скрежет врезающихся авто, выстрелы и крики раненых. Но праздник непослушания продолжался недолго: сдохли все аккумуляторы. А потом, почти сразу, я даже не успел дойти до дивана, выключился и я. Позже, обсуждая этот момент с такими же, как я, проснувшимися счастливчиками, мы решили, что произошло что-то вроде взрыва электромагнитной бомбы, только воздействовала она уже не на итак не работавшую электронику, а на тонкие материи внутри человеческого организма. Допускаю, что эта теория не стоит и выеденного яйца, но это не так уж и важно. Суть в том, что вся популяция гомо сапиенс одномоментно потеряла сознание.
А по окончании принудительной сиесты тех, кто пришёл в себя, ждало две новости, одна хорошая, а вторая, как водится, плохая.
Хорошая: солнышко вернулось и заливало яркими ласковыми лучами опустевший, обезлюдевший город. Плохая: обезлюдевший город. Точнее ̶ вымерший.
Так, среди трупов и в полной тишине и началась моя новая жизнь.
Что было дальше? То, что раньше я видел только в фильмах и читал в книгах про постапокалипсис, только с поправкой на то, что всё, созданное руками человека отказалось работать. То есть вещи, работавшие на элементарной механике, типа велосипеда или арбалета, функционировали, а что-то посложнее – мопед или пистолет – нет. В общем, мы с размаху плюхнулись век так в ХII… Я скитался в одиночку, потом прибился к компании таких же бедолаг, и мы добывали еду и всякие нужные штуки вместе, дрались с себе подобными, убивали (и я