По ту сторону полотна. Екатерина Сергеевна Коробова (Титова)

бабушки она слышала Лидка, а сейчас ее величественно называют Лидия Владимировна. Все равно не то. Она хотела, что-то вроде Светик, Машенька, Верочка или Катюша.

      Почему она опять перекосилась от своего четкого, акульего, как ей кажется, имени. Да потому, что это единственная не решаемая, маленькая, надоедливая проблема в ее жизни. Все остальное она решает быстро и качественно. Лидию Владимировну забавляет и приносит полное удовлетворение тот факт, что она, такая же неотесанная, как и ее имя, можно даже сказать неказистая, неуютная, а руководит крупной строительной компанией. Думаете Лидия такая умная. Да нет же, обычная тетка, способная только ныть и варить борщи. Единственное, что у нее работает – это чуйка. Как собака она чувствует проблему заранее, всегда знает, что проблему ей не решить и она пасует перед сильными людьми. Но со стороны видно только ей спокойствие и хладнокровие. Неразрешимые задачи решаются сами собой, а проблемы просто исчезают бесследно, зато, как по заказу появляются все новые и новые покровители, готовые ей служить. Многие списывают это на везение. Но не спешите делать выводы. Все банально просто и абсолютно нереально. Магия и волшебство. Но я расскажу вам все по порядку, только запаситесь терпением.

      Жили они втроем – Лида, ее мама и бабушка, в прямом смысле в покосившейся избенке. Мать сильно пила и заявлялась лишь изредка на несколько дней, требовала от бабульки деньги, а дочери щедро отвешивала подзатыльники. Исчезала она также внезапно, как и появлялась. Лида не помнила маму ни ласковой, ни трезвой.

      Бабушку ее считали ведьмой или колдуньей, с ней уважительно здоровались и уступали очередь в сельпо, но дружбу не водили. От Лиды тоже на всякий случай держались подальше, но не боялись как бабушку. Сушеных трав, настоек и зелья в доме никогда не водилось, равно, как и змей с лягушками. В доме исправно горела лампадка перед образом одинокой Богоматери и только. Когда приходили посетительницы, бабка молча слушала их, иногда кивала в ответ и уходила в избу. Лида видела, как перед образом и очень редко перед большим старым зеркалом бабушка что-то нашептывала на воду, макала туда палец и относила во двор какой-нибудь бабе. Лида не помнила, чтобы бабушка кому-то отказала, но во второй раз редко кто приходил. Сквозь ее шептания лишь однажды Лида услышала  четкие ласковые слова: «Помоги, Миленькая». Вот так просто бабуля обращалась к Богородице. Только против пьянства бабуля ничего не могла сделать или не хотела. А еще она виноватилась перед матерью Лиды, словно в ней была причина пьянства. За то, что бабка не бралась лечить алкоголиков, в деревне ее недолюбливали, да так что за глаза обвиняли бабушку в очередном запое кого-нибудь из местных алкашей.

      Однажды пришел местный участковый и рассказал бабке, что дочка ее угорела в соседнем городке. Пьяная компания забыла закрыть заглушку в печке. Вот и все. Бабушка слегла сразу после ухода участкового. Поверье, что все ведьмы умирают тяжело и долго, не оправдалось. Она ушла тихо, нашептывая и бормоча свои молитвы. Лиде бабка  сделала перед смертью странный подарок. Приказала достать из старого, грузного комода сверток, завернутый в старые газеты. Там оказалась пачка бумаги обычного формата. Такую бумагу уже давно не выпускали. Поверхность листов хоть и была на вид гладкой, но если присмотреться к уже сильно пожелтевшим листам,  то видны были мелкие опилочки. Листы то ли от старости, то ли из-за того, что были настоящей бумагой без всяких примесей, казались такими ломкими и хрупкими, что Лида осторожно завернула их в новую газету и аккуратно не сильно скрутила веревкой. Что ей было делать с таким приданным?– Что мне здесь писать, бабушка? – робко спросила Лида.

      – Здесь будешь рисовать свои желанья, когда тебе будет плохо. Просто рисуй, что хочешь. И обещай мне, что никогда не расстанешься с ними…