училкой.
– Да! – закивала Олеговна быстро. – Всего на часок. Я верну ее. Честно-честно.
– Не вернешь сама – стяну силой. И не заблюй, – закинул руки за голову и за ворот стянул с себя футболку. – Держи.
Футболка в моей вытянутой руке оказалась невостребованной. Олеговна зависла на моем торсе и с каждым, разглядываемым ею сантиметре моей кожи, её глаза становились всё шире и шире.
– Маруся, запах самца, – пощёлкал пальцами перед её лицом. – Бери, пока дают.
– Это у вас от чего? – спросила она, коснувшись подушечками пальцев старого уродливого шрама на моих ребрах справа.
Непроизвольно вздрогнул и слегка отпрянул.
– Это, Маруся, не твоё дело.
– А это? – коснулась она другого шрама значительно меньше с левой стороны живота.
– А это пуля, Маруся.
– В вас стреляли? – вскинула она на меня испуганный взгляд. В серых глаза внезапно образовались озёра слёз.
Твою-то мать! Опять сейчас реветь будет…
– Нет. Я просто упал на пулю.
– Больно было? – спросила Олеговна, кончиком указательного пальца, очерчивая края шрама.
– Щекотно, – отнял ее руку от своего торса и вложил в ладонь футболку. – Надевай, пока не передумал.
– Мне только на часок, – напомнила она зачем-то.
И, вместо того, чтобы уйти в свою комнату или еще куда-нибудь, чтобы спрятаться и переодеться, Маруся повернулась ко мне спиной, положила футболку на спинку дивана и сняла с себя халат, оставшись абсолютно голой.
Глядя несколько секунд на ее проступающие через тонкую светлую кожу позвонки, ждал, что она одумается, взвизгнет как поросенок и умчится в комнату, но этого не произошло. Кажется, она настолько была в угаре от действия алкоголя, что даже не сообразила, что осталась без одежды в квартире с, по сути, посторонним и неизвестным ей мужчиной.
Ветка сакуры, блин, – тощая, пьяная и совершенно без башки.
Пришлось отвернуться самому, пока Маруся искала вход в мою футболку.
Снова наполнил себе стакан водой. В этот раз до половины – пить особо не хотелось, как, впрочем, и пялиться на недокормленную Марусю.
Машинально открыл холодильник и проверил его содержимое. Холодильник наполнен богаче, чем мой. А еще говорят, что у учителей зарплата маленькая. Только почему при таком многообразии и обилии продуктов, она тощая как её безголовый Кондратий? Булимия, наверное. В унитаз она выворачивалась отменно.
– Мм, как вкусно пахнет! – протянула блаженная за моей спиной. – Витя точно с ума сойдёт.
Слегка повернул голову, чтобы краем глаза разглядеть, оделась ли она.
К счастью, моя футболка закрыла ей всё почти до коленей.
– Угу, – повел я бровью и захлопнул холодильник. – Особенно, когда узнает, что под этой футболкой ты без трусов.
– Вы подглядывали?! – выпучила Маруся возмущенно глаза. – Как вам не стыдно?! Вы же взрослый человек!
– Это не я тут перед тобой светанул тощей копилкой. Так что засунь