телохранитель еще летел спиной вперед, прижимая подбородок к груди, округляя плечи и пытаясь выхватить из ножен меч, а Шаграт уже рвал жилы, чтобы опрокинуть тяжеленное кресло и выскользнуть из-за стола.
Еле слышный скрип подлокотника… Треск портьеры, разрываемой чьим-то клинком… Вспышка боли в ушибленном колене… Шлепок ладони[1] Шуго об пол… Лязг его кольчуги во время переката через спину…
Пестрые ворсинки ковра, увешанного фамильным оружием… Отблеск пламени свечи в лезвии боевого топора, висящего под щитом с родовым гербом Латирданов… Скрюченные пальцы десницы, пытающиеся дотянуться до рукояти спаты…
Рукоять спаты[2], обтянутая шершавой кожей иннара[3], прыгнула в ладонь – и время устремилось вперед. Вдвое быстрее, чем обычно: за спиной Шаграта коротко свистнул меч, хрустнули перебиваемые кости, и раздался булькающий хрип из перехваченного горла.
«Кого-то достал», – мысленно отметил король, сорвал со стены кулачный щит и развернулся.
Безголовое тело со вскинутым вверх обрубком правой руки и отставленной в сторону левой еще стояло. А Шуго уже тянулся к следующему – воину в цветах Латирданов, заносящему над головой маграсский[4] чекан. И что-то неразборчиво хрипел.
«Ухо… д-дите… с-сир-р-р…» – с трудом разобрал Шаграт. Потом увидел, что телохранитель прижимает левую руку к боку, разглядел пятно крови на месте его падения и бросился к камину.
Два прыжка до стены, рывок за кованый держатель для факелов – и статуя Вседержителя[5], стоящая в нише, бесшумно отъехала в сторону, открывая узкий проход в потайной коридор.
– Сзади!!! – хрипло прорычал Шуго, и король, не раздумывая, бросился на пол.
Над головой дважды звякнуло.
«Арбалетчики у них не очень…» – отстраненно отметил Латирдан. И, не вставая на ноги, на четвереньках влетел во тьму.
Статуя возвращалась на место так медленно и неторопливо, как будто с той стороны ее пыталась удержать упряжка волов. А встав на место, еле слышно щелкнула и… поползла обратно!
Отчаянно рванувшись, Шаграт изо всех сил всадил спату в щель под запорным кольцом и попробовал провернуть клинок.
В стене что-то хрустнуло, и статуя, успевшая сдвинуться на полторы ладони, остановилась.
«Все равно отодвинут», – обреченно подумал король. Потом вспомнил про арбалетчиков и, по привычке считая шаги, бросился во тьму.
«На развилке – налево. Пройти семь локтей прямо. Остановиться, упереться ладонью в правую стену и наступить на приступочку рядом с левой. Десять локтей в распоре, потом вернуться на пол и пройти еще четыре. По левую руку лестница… – Свернув в неиспользуемый проход, король мысленно воспроизводил текст, заученный наизусть еще в глубоком детстве. – Спуститься на восемь ступеней, перепрыгнуть через три следующие, два раза подскочить на месте – и справа откроется ниша. Не сходя с места, потянуть за кольцо в полу и дождаться щелчка».
Спустился, перепрыгнул, подскочил… и грязно выругался: в глубине открывшегося хода раздался истошный крик, потом жуткий хруст костей, перемалываемых какой-то из ловушек, и разъяренный рев:
– Чего встали, олухи? Впере-е-ед!!!
«Они уже в подземельях. Значит, в город не выйти. В сад, наверное, тоже. Что ж, придется спускаться с башни», – угрюмо подумал Шаграт, развернулся, представил, где должна находиться нужная ступенька, и прыгнул.
Когда король вернулся к развилке и свернул в хорошо знакомый коридор, ведущий в Северную башню, со стороны кабинета донесся треск раскалывающегося камня.
«Статуя Вседержителя!!!» – ошеломленно подумал Шаграт. Потом представил себе горящий праведным гневом взгляд брата Униара и мстительно усмехнулся: в ближайшем будущем кого-то из заговорщиков ждала «Беседа с Господом»[6] – трехдневное пребывание в «келье» на лобной площади Аверона[7]. А потом четвертование – если, конечно, жертва переживет эту «беседу».
– Если хочешь на это полюбоваться – поторопись. А то встретишься с Вседержителем раньше этих несчастных, – вслух пробормотал король и сорвался с места.
Чтобы успокоиться и отвлечься от вернувшейся боли в ухе, король считал пройденные ловушки и пытался понять, сколько времени потребуется преследователям, чтобы облазить весь подземный лабиринт и добраться до Северной башни. Получалось, что не очень много – от двадцати минут и до часа[8].
«Если поторопиться, то успею до Варравки. Я – без кольчуги и лат, значит, десять минут на плаву как-нибудь продержусь. А там – заброшенные шахты, и…»
Представлять свои скитания по штрекам, осыпающимся от старости, королю не хотелось. Сосредотачиваться на пульсирующей в ухе боли – тоже. Поэтому, перепрыгнув через плиту с сюрпризом, сбрасывающую незваного гостя в колодец, утыканный остро отточенными кольями, он попытался пересчитать,