дым связывает с низшими духами и… то есть, мне так говорили. – Куннэй виновато улыбнулась, Моро кивнул: «ну-ну». Она поспешно продолжила, переходя на шепот, – и еще нужно, это… определенное состояние сознания. Резонанс. И резонанс даже важнее, чем дым.
Она поспешно замолчала, нашла глазами Вана: тот метрах в ста стоял, ковырял носком траву и что-то говорил по телефону. Она прислушалась, уловила обрывочные: «да, по тому протоколу, думаю… знаю, случай исключительный, но и вы меня поймите… как, газовый анализ крови делали?..». Облегченно выдохнула: ничего.
– Шаман, что ли?
На секунду она застыла, покачала головой:
– Могла бы быть кем-то вроде, но… это все глупости. Ребячество, важное только для темных людей. Ван, наверное, говорил, я теперь на геолого-геофизическом учусь, буду месторождения полезных ископаемых обнаруживать и разрабатывать, что ли. Складчатость изучать. А наука присутствия «духов» и тому подобного не терпит, знаешь ли… И земля тоже. Не терпит.
Моро вдруг рассмеялся сухо и мелко, через нос:
– Странная ты… «земля не терпит»… много ты о земле знаешь-то, а? Видеть и такое говорить… дура, что ли? Мой народ куда прочнее вас, людей, привязан к земле, и что же с того?
Куннэй сжала руку: вот она, нить. «Потяни за веревочку, дверь и…»
– Ваш народ?
Смех застыл на его лицо. Потух.
– Сама же уже поняла. Люди по-разному нас называют и все равно ни черта не знают о нас. Драконы. Змии. Пханлуны. Воплощение ян. Легендарные тысячелетние твари, парящие в небесах, обитающие в море и в земле, олицетворение мудрости, императорской власти и так далее и так далее. Ну?
И словно мир, странный, зубчато-сломанный, кривой повернулся до щелчка и встал в плоскость: дракон. Дракон. Она вдохнула всей грудью, вцепилась в рукав его кофты обеими руками:
– Китайский дракон?
Моро поморщился, цокнул языком:
– Да ничейный. Люди, хоть и живут в одном мире, видят примерно одно и то же, а все по-разному толмачат. Китайский, корейский, русский, еще черт знает какой… Еще и тут наврут, там привидится, мол, что-то разное. А ничего разного и нет.
Поднял камень, кинул следующий «блинчик»: утонул на пятом. Хороший бросок.
– А… крылья есть? Есть же?
– Дура ты. Драконам не нужны крылья, так, додумки слепых.
– Слепых?.. А. – Куннэй сжала губы, кивнула в сторону Вана.
– Да, таких слепых. И хотя он умнее многих, но…
Куннэй сжала его рукав сильнее, так, что чувствовала тепло его широкой твердой руки под пальцами. Сказала тихо-тихо, у самого уха Моро:
– Так ты… не говорил ему?
– Вредно, очень вредно много знать.
На тридцать долгих секунд повисла тишина. Куннэй все так же сжимала его рукав, но вдруг, будто опомнившись, отпустила, отодвинулась от Моро на метр. На пару секунд повисло молчание, только Ван-И что-то говорил быстро и невнятно. Вдруг Моро спросил:
– А что ты злишься, кстати? Вечер неладно прошел, ночь? Скажешь, что я что-то тебе не то сделал,