литься, быть в моменте здесь и сейчас – это же так модно и актуально, правда? Пишут, что это очень помогает остановить бесконечную мыслемешалку в голове. Когда я дома, в тишине и спокойствии, я честно пытаюсь сосредотачиваться на происходящем вокруг и получать удовольствие. Пол под босыми ступнями – гладкий и холодный, плед на диване – теплый и мягкий, вода во рту – свежая и прохладная. Но этого хватает буквально секунд на пять-десять. Потом опять начинаешь думать обо всякой ерунде.
Недавно я попалась: Антон вошел в кухню, когда я стояла там с водой во рту, задумавшись, чем же закончится сериал, который мы сейчас смотрим, и что надо заказать любимый шампунь, а еще я давно не звонила своей бабуле, надо найти время на выходных. Вообще-то это только верхний слой мыслей, самых очевидных банальностей, которые легко ухватить за хвост и вытащить на свет. Если меня спросить, о чем я думаю в этот момент, я так и отвечу: о бабушке, шампуне и сюжете детективного сериала. Но под этим слоем есть что-то еще, неуловимое, не облекаемое в слова. Всегда есть что-то еще.
Мой мозг вовсю крутил педали, как обычно, когда вошел Антон и спросил о чем-то, а я даже не сразу поняла, о чем.
– А?..
Когда я открыла рот, чтобы переспросить, вода вылилась, и только тогда я осознала, что все это время стояла столбом, забыв ее проглотить. Я схватила бумажные полотенца, чтобы вытереть рот и намокшую футболку. Антон явно был в недоумении.
– С тобой все нормально?
– Да, да. Что ты спросил?
– Чай будешь?
– Да, конечно!
Он щелкнул кнопкой чайника, достал чашки из сушилки для посуды и вновь посмотрел на меня.
– Ну ты даешь. Это ты при виде меня аж чуть от счастья не захлебнулась? (хупетти?)
Я рассмеялась.
– Нет, это при виде тебя у меня так обильно слюни потекли. Кстати, у меня к чаю кое-что припрятано.
Я залезла в боковой шкафик, куда он редко заглядывал, там хранятся крупы и специи, и, пошарив рукой в глубине, вытащила на свет толстую плитку в заманчивой обертке.
– Ооо, шоколадка! Ты ее спрятала от меня?
– Да, иначе ты схомячил бы ее один, не дождавшись меня. Вечно, когда я хочу попить чай с чем-нибудь вкусненьким, то уже не с чем, потому что ты все сожрал.
– Вообще-то я тебе всегда предлагаю, а ты часто отказываешься, и пьешь просто пустой чай. Конечно, тогда все достается мне.
– А я хочу съедать вкусняшку тогда, когда я хочу, а не из-за того, что ее потом не будет. Вот я и припрятала шоколадку. Но, так и быть, поделюсь с тобой.
– И много чего еще ты прячешь от меня?
– Нееет, – я шлепнула его по заднице и взяла свою чашку, – пошли смотреть следующую серию, обжора.
Когда бывшая коллега добавила меня в общий чат под названием "Рафтинг", меня это удивило. Я не работаю в этой фирме уже три года. То, что они решили меня пригласить на корпоратив в честь 15-летнего юбилея компании, не могло объясняться большой любовью и щедростью босса к подчиненным, тем более бывшим. Просто, как оказалось, кто-то из действующих работников не смог поехать на сплав, а место уже было забронировано и оплачено за счет фирмы, и тогда они вспомнили про меня.
Ну да, пожалуй, я первой прихожу на ум многим своим знакомым, когда они вспоминают о бывших – подружках или коллегах. Такой уж я уродилась.
"Ты такая красивая и яркая. Я не такой красивый, как ты", – я помню, как он сказал это, кончиками пальцев проводя по моей влажной от пота спине, когда я сидела на нем верхом. В его глазах было столько же восхищения, сколько и досады.
Я бы не назвала себя красавицей. Привлекательной – да, но по-своему. Про таких как я говорят "с изюминкой" или "в ней что-то есть". Мое лицо слегка ассиметрично, если внимательно присмотреться: один глаз чуть меньше другого, и бровь над ним чуть ниже, чем над другим. Сейчас в тренде девушки с широко, по-рыбьи расставленными глазами, у меня же глаза посажены довольно близко к крупноватому, не самому изящному носу. Еще у меня низкий лоб, всего три пальца от бровей и начинается линия роста волос. У одной моей подруги лоб высокий, и она постоянно завешивает его челкой, вздыхая, что хочет маленький лобик, как у меня. А по мне так чем ниже лоб – тем ближе к обезьянам. Будь у меня лоб как у нее, я бы считала это признаком аристократизма, и не прятала бы его.
То, что мне действительно кажется идеальным на своем лице, так это мой рот – аккуратное розовое сердечко, губы достаточно пухлые, но не вульгарные. Стоит мне мазнуть по ним прозрачным блеском или даже просто облизнуть, и в моем облике появляется наивность и беззащитность, а если накрасить губы помадой винного оттенка, то я сразу превращаюсь в роковуху.
Я изучила свою внешность достаточно хорошо и в итоге приняла ее такой, какая она есть. В юности я немало экспериментировала с макияжем и цветом волос, но после 25 пришла к проверенной классике: тонике черные стрелки и тушь, брови в цвет корней волос, немного румян на скулы. Помада или блеск по настроению. Этого достаточно, чтобы ходить на работу, да и везде. Палетка с цветными тенями месяцами