.
– Че все свои глупые книжки читаешь? – она высокомерно улыбнулась.
А я стояла и гадала что же ей от меня надо. Буквально месяц назад я закончила одиннадцатый класс, а вместе с учёбой и прекратились вечные издевки Лены, и её припевал, надо мной, так я думала до этого момента.
– Говорила же я тебе, читай лучше журналы. От них было бы больше пользы. Хоть бы себя в порядок привела. И сменила эту дебильную косичку на что-то более модное, – усмехнулась эта стерва.
Я тяжело вздохнула.
– Слушай, что тебе от меня надо? Самоутверждаться за мой счет у тебя больше не получится. К счастью, мы больше вместе не учимся, и видеть тебя я тоже больше не хочу, – спокойно ответила я.
Лена самодовольно улыбнулась, потом резко ударила меня по руке так, что книга упала.
– Ты что творишь! – возмущенно произнесла я.
Лена заливисто рассмеялась.
– Ты ничтожество! И не забывай свое место! Даже не смотря на то, что школа закончилась, ты все равно останешься никем, – она наклонилась к моему уху и прошептала. – Запомни, что я звезда, а ты неудачница.
И, толкнув меня в плечо, она пошла дальше.
– Нет, ты дура, – произнесла я ей вслед.
Подняв книгу, я осмотрела её. К моему счастью, она была в полном порядке. Я быстро поправила очки, которые сползли на нос. Без своих очков я почти ничего не видела, а с линзами мне было очень неудобно, хоть мама и пыталась заставить меня их носить.
В суматохе своих грустных мыслей я зашла домой, закрыла дверь и прислушалась. Тихо. Значит, дома опять никого нет. Видимо, мама упорхнула на свидание, совсем позабыв обо мне. Мама у меня было просто красотка, и сорок лет ей никто не давал, но у нее было одно главное разочарование в жизни. И, конечно же, это была я. Нет, я не скажу, что мама совсем не любила меня, но все же… Мама надеялась, что я буду привлекательной, умницей, поступлю в университет и обязательно выйду замуж за миллионера. Но… Я была среднего роста, с начальных классов носила очки, полюбила книги, и мне совсем было плевать на моду. Единственное, что у мамы получилось, это моя фигура. Я была не толстая, вполне стройная, и даже имела красивые изгибы в нужных местах. Но я не умела никогда это демонстрировать, да и вообще привлекать к себе внимание. Мама боролась со мной до шестнадцати лет, а потом просто плюнула и стала искать жениха уже себе. И сейчас, расставшись с одним, она вновь упорхнула навстречу новому счастью.
Я поставила чайник, нарезала себе пару бутербродов и с удовольствием села пить чай, открыв свою новую книгу. История о прекрасном принце демонов и девушке–попаданке увлекла меня надолго. Их сопротивление друг другу, их чувствам, а потом жаркая страсть и любовь, которая вспыхнула вулканом между ними. Все печали и невзгоды, через которые они прошли только сблизили их. И эта прекрасное чувство, которое так описал автор, так глубоко, аж до мурашек…
– Ты как всегда совершенно ничего не слышишь.
Я вздрогнула и выронила из рук книгу. Моя мама, в прекрасном черном платье, которое подчёркивало её шикарную фигуру, стояла в дверях, привалившись плечом к косяку. Её длинные черные волосы были закручены в кудри, легкий вечерний макияж, подчёркивал её голубые глаза. Мама как всегда выглядела отлично. Вот только она была грустная. Видимо, что-то не получилось.
– Ты ела? – строго спросила она, ставя чайник на плиту.
А я так и сидела на кухне, недоеденный бутерброд стал маме ответом на вопрос. Она нахмурилась.
– Вероника Громова, – её тон мне совсем не понравился. – Сколько можно тебе говорить, чтобы ты питалась хорошо? Если ты загубишь своё здоровье, это будут большие проблемы. Ты понимаешь? Тебе скоро поступать в университет! Я что зря деньги копила, чтобы ты спокойно поступила в Питер. А если ты заболеешь? Или попадешь в больницу?
– Мам, да все хорошо, ты чего… – неуверенно начала я, беря в руки книгу.
– Сколько я тебе говорила, что бы ты перестала читать эту чушь!
Она выхватила у меня из рук книгу.
– Иди в свою комнату и повторяй английский язык! Ты что тоже хочешь стать никем, как твой никчемный папочка?!
Я вздрогнула при упоминании о нем.
– Иди в свою комнату, я зайду позже, чтобы проверить, как ты учишь английский.
Не споря с ней, я быстро отправилась в свою комнату, но совсем не учить английский. Я рухнула на кровать и заплакала, уткнувшись лицом в подушку. Если она услышит, что я плачу, то прочтёт мне еще одну нотацию на тему того, что слезы – это пустая трата времени и нервов. Я люблю маму, бесспорно. Но я ненавижу эту черту её характера, когда она командует и говорит так, словно совсем меня не любит. Такое бывает, когда у нее проблемы, или она расстроена. Я все понимаю, не обижаюсь. Она потом обязательно извиниться, я знаю. Но сейчас… она упомянула запретную тему. Отец. Его не стало шесть лет назад. И как сказала мама, он был не совсем удачливым человеком. Он нигде не работал больше трех месяцев, любил выпивать и мама с ним плакала. Они часто ругались, она винила его в том, что потратила на него свои лучшие года.