ужчины показалась из-за поворота небольшой аллеи, вдоль которой росли пушистые голубые ели. Во дворе академии тоже было много хвойных деревьев. Ландшафтный дизайнер позаботился о том, чтобы одарённые дети круглый год имели возможность любоваться зеленью. Но вряд ли студентов это утешало, ведь они были оторваны от родных и близких, привезены в это элитное учебное заведение и круглый год оттачивали свои таланты без надежды когда-нибудь оказаться на свободе. Каникулы? Что это? Они о таком и не слышали. И после окончания одиннадцатого класса их ждал не вуз, а работа на спецслужбы, про которую никто и никогда не расскажет, и медали за которую не получают даже посмертно.
Может быть, поэтому девушка спешила жить. Она решительно шагнула на дорожку, преграждая путь мужчине.
– Что ты здесь делаешь? Уже поздно. Отбой был в девять, – чуть запыхавшись, строго сказал педагог.
– Я не могу спать! – воскликнула девушка, искусно подпустив в свой голос слезы. Всё-таки не зря у них преподавали актёрское мастерство.
– Почему? У тебя что-то болит?
– Да, сердце! Я влюблена в вас…
– Какой у тебя дар? – грубо перебил девичье признание мужчина.
– Усыпляю голосом… – растерянно призналась школьница под напором учителя, хотя первое, что твердили им каждый день на всех уроках: «Никогда и никому не признавайтесь, в чём ваш дар. Открывшись, вы становитесь уязвимы».
Мужчина усмехнулся, подошёл к глупышке вплотную, ей пришлось задрать голову, чтобы видеть его глаза. Всё, что она увидела в них – презрение, отчего юной особе захотелось съёжиться и исчезнуть, но он не позволил, обхватил сильной рукой тонкую талию, прижал податливое женское тело к стальным мышцам солдата. Губы его приоткрылись, горячее дыхание обожгло замёрзшую кожу девушки. Она забыла, как дышать.
«Неужели он хочет поцеловать меня?» – ликовала юная студентка, не отрывая жадного взгляда от красиво очерченных губ мужчины. И вот через один томительно долгий миг она ощутила их вкус.
«С горчинкой, как у грейпфрута», – подумала девушка.
Для неё это был первый поцелуй, но мужчине до этого не было никакого дела. Он жадно смял мягкие юные губы. Ученица доверчиво ответила под напором взрослого мужчины. Она была так потрясена всем происходящим, что даже не замечала, что, обнимая, скользя руками по спине, он всё теснее прижимал к себе её стройную фигурку. Но чем ближе были их тела, тем холоднее становилось девушке. Сначала она не обратила внимания, как холодок стал пощипывать пальцы рук и ног, затем он морозной змейкой заскользил по позвоночнику к желудку, по лёгким пробрался к сердцу. Этот холод не имел ничего общего с зимой. Тут уж никакой жар страсти не мог спасти глупышку от понимания беды: её только что выпили досуха. У неё забрали силу!
Стоило ей это осознать и затрепыхаться, мужчина отпустил её, брезгливо вытер рот тыльной стороной руки и усмехнулся, глядя, как растерянно моргает, едва сдерживая слёзы, его жертва.
– Что вы наделали?! Вы лишили меня дара. Я… я всем расскажу, какой вы!
Мужчина глухо хохотнул.
– Беги, расскажи всем, что теперь ты бездарь. С удовольствием посмотрю, как тебя вышвырнут отсюда. И, если ты думаешь, что из подобных заведений выпускают в мир, то ты сильно заблуждаешься. Отсюда две дороги: или на службу, или на тот свет. Впрочем, могут и в дурку посадить. Как повезёт…
– Что мне теперь делать?.. – обращаясь скорее к себе, пролепетала девушка.
– Притворяйся, у тебя неплохо получается. Если академию закончишь, может, и на службе пригодишься. Красивые женские тела всегда нужны.
– Да вы!.. Вы чудовище!
Мужчина рассмеялся.
– А ты дура! Не соблюдаешь субординацию, ещё и о безопасности не думаешь! Тебя бы завалили на первом же задании. Вам же сотню раз говорили: прежде чем сближаться, выясни дар объекта, а о своём молчи!
Мужчина презрительно сплюнул под ноги раздавленной студентки и побежал к учительскому корпусу. А девушка, глотая слёзы отчаяния и покусывая губы, чтобы не разрыдаться в голос, поплелась к трёхэтажному зданию академии, где располагались и кабинеты, и общежитие.
Никто не заметил, что у этой страшной сцены всё-таки нашёлся свидетель…
Глава 1. День рождение Арины
Арина смотрела в окно. Там плавно кружились красивые пушистые снежинки. Двадцать восьмое декабря… Сегодня у нее было день рождения, через три дня Новый год, а настроение ниже ада.
– Петрова! Может, поделишься с классом, о чём ты так сосредоточенно думаешь? – прямо над ухом раздался строгий, звенящий голос Владимира Константиновича.
– Размышляю, могла ли старуха-процентщица быть ведьмой, а Раскольников неинициированным правоборцем? Тогда понятна его тяга к убийству, – ляпнула девушка. На красивом породистом лице Владимира Константиновича мелькнула довольная усмешка, но он тут же взял себя в руки и кивнул.
– Молодец, Арина, сразу видно талантливую ведьму! Чем больше в нас дар, тем мы умнее, сильнее и даже удачливее.
Учитель