решению мужа, а не брать ответственность только на себя.
Беременность протекала удовлетворительно. Супруг часто пропадал с друзьями на рыбалке или в гараже. А когда родилась дочь, и вовсе забыл явиться в роддом трезвым с букетом цветов. Начал пить. Обманывать. Не ночевать дома. Не рассказывала Ева и о том, что муж всё же поднял на неё руку.
Когда её терпению наступил предел, она ушла от мужа, оставив эту детскую мечту и придуманную любовь. В былом? Верила, что всё может получиться! Но появление ребёнка расставило приоритеты – она вдруг начала осознавать: если Владимир не может прокормить семью и явить должную заботу не только о своей женщине, о ребенке, но и о себе, значит, это должна сделать она сама. Пошла работать в фитнес. Открыла своё турагентство. Устроилась в детский сад по совместительству, чтобы быть рядом, когда дочка в яслях. Не спала ночами, очень сильно уставала. И искренне не понимала – почему у неё нет времени и морального права на отдых и расслабление среди друзей, когда нужно работать, чтобы лучше жить, а у него есть?
Ева ушла навсегда.
Не верил в это бывший муж. Не укладывалось в его голове, что жена решилась на такой поступок. Ведь всё ему прощала: измены, анонимную сдачу на ВИЧ в начале их романа, когда она ещё училась в колледже, брак с другой женщиной, выкидыш, ругань и даже рукоприкладство. Но Ева отпустила все обиды на него, и вместе с тем пришло осознание – как сильно унижалась, стирая в себе истинную женщину.
Он ошибся. Материнство пробудило в жене любовь к себе и инстинкт самосохранения. Взрослый человек? О себе позаботиться может. Ребёнок? Нет. Он растёт в той среде, какой окружают его родители. Какое будущее будет ждать дочурку и останется ли в ней здоровая психика в условиях, когда в семье проявляется неуважение мужчины к женщине, унижение и домашнее насилие?
Ева вновь и вновь вспоминала слова Адама, сказанные им на прощание: «… Береги себя!»… И тот поцелуй в лоб, который напоминал ей скорее отеческую заботу, чем страсть к женщине.
Боже, она упорно пыталась избегать собственных чувств к нему, не осознавая, что все эти годы, вновь и вновь возвращалась к мыслям об Адаме, к его откровениям, открывая в них всё новые смыслы. Он словно видел её насквозь. Знал её так, что боялся за неё и предостерегал. А та ночь… Последняя ночь, полная любви и безмолвной боли, которая читалась в его глазах. О чём он ей так и не сказал?!
Ева понимала, что её собственная установка: «Не думать о нём. Забыть» – это как наркоз. Самообман. Когда начиналась жизнь, она возвращалась памятью к его словам, которые всегда оказывались правильными.
«Где ты сейчас? Я стёрла воспоминания о тебе и стихи… Но иногда так жалею об этом… Хочу восстановить и вновь почувствовать на себе все твои взгляды, услышать твои слова и почувствовать на себе твои руки, губы. Чувствовать тебя хотя бы через эти воспоминания. Через строки. Через песни… Наверное восстановлю… Где ты?» – звала она его мыслями.
«Я помню, как ты сказал о моей подруге, когда её избил гражданский муж: «…уходить надо от таких мужчин», но кто бы мог подумать, что я