завтра еще кто-нибудь, а потом вдруг и Ягобабовны вернутся. Потому тут, в глубинке, подальше от могущественных и прочих неприятных личностей лучше дружбу водить со всяким зверем лесным. То, что лешего всех прав лишили, только избу оставили, так дело не кикимор. Кикимирье дело – указы кощеевы зачитывать да существа сказочные призывать новые законы соблюдать.
– Колобродыч… Ты того, этого… Прости меня, дуру старую! – ноги Никифирьи подогнулись, она бухнулась лешему в ноги, предварительно убедившись, что подчиненные смылись и никто ее из своих коленопреклоненной не увидит. – Я существо подневольное! Сама на должность не просилась, назначили!
– Слыхала чего? – силы в голосе стража лесного поубавилось.
– Дак нет же! Мы ж как раз на следственные мероприятия и шли гурьбой! Грибница колебания магические принесла. Чужеродные! – уточнила кикимора и покосилась на Алину. – А… кто это у тебя за спиной? – заискивающе уточнила Никифирья.
– Не твоего ума дело! – отрезал страж лесной. – Кому надобно, тот уже ведает!
– Знаю, знаю, – нечисть противно захихикала. – Лихушко вчера знатно напился, на избушку негостеприимную жаловался, на Бранку ругался словами охальными! И тебя, Колобродыч, всяко-разно обзывал весь вечер! Надоел до зубовного скрежета! – и резко без переходов Никифирья просительно заскулила. – Ты уж, разберись батюшка наш, мне же перед Кощеем отчет держать! Что в докладной писать-то? Что за злыдни в лесу нашем объявилися?
– Разберусь, – рыкнул леший. – Посты расставь, ежей по тропам отправь. Волков на границы разошли. Вечером жду с новостями.
– Слушаюсь, родненький наш! Все сделаю в лучшем виде, не изволь беспокоиться! Может настоечки передать? Свеженькая на мухоморчиках молодых?
– Исчезни! – страж лесной повел плечом, кикимора растворилась в лесных тенях.
– А-а-апчхи! – способность говорить вернулась к Алине громким чихом.
– Здоровья впрок, – ответил Колоброд и кивнул лисице. – Что узнаешь – сообщи. Вечером на ужин ждем, приходи.
– Постараюсь, – лиса кивнула в ответ и повернулась к Алине. – За спасения детеныша благодарствую. Говори, чего хочешь, – исполню.
– Да вы что?! – голос адептки зазвенел от возмущения. – Да как вы могли подумать?! Ничего мне не нужно. Я не за желание спасала. Пройти мимо существа в беде – это… это… хуже не придумаешь! – выпалила Алина.
– Вот дура-то! – проскрипело в кустах, в которых исчезла кикимора. – Желание от самой рыжухи профукала! Ой! Да ушла я, ушла!
Лиса в упор разглядывала девушку. От её изучающего пристального взгляда Алина поёжилась. На секундочку показалось, что стоит она в кабинете ректора, он, прежде чем приступить к словесной порке, сканирует её своим непроницаемым черным взглядом. Но глаза у зверя были зеленые, да мордой на архидемона лиса не походила.
– Как скажешь, девица, – лисица закончила разглядывать спасительницу. – Еще раз сердечная моя благодарность за Прутика. Вечером буду.
Рыжуха махнула хвостом,