тили силу бога нашего и узрели истинный путь!
Сотни человек выстроились в очереди перед десятками железных бочек с водой. Возле каждой стоял человеку с деревянным черпаком. Они были облачены так же, как и их лидер – в подобие военной формы. Но в отличие от него, их лица были спрятаны под чёрными балаклавами с нарисованным на них белым кругом разделённым такого же цвета молнией.
Люди, по одному подходили к бочкам. Человек в балаклаве аккуратно зачерпывал черпаком жидкость и наливал её в подставленные сосуды. Разнообразие сосудов поражало воображение. Использовались: железные кружки, стеклянные банки разных объёмов, пластиковые контейнеры и обрезки от бутылок, в том числе стеклянных. Отстоявшие очередь и заполучившие желаемое, со счастливой улыбкой прижимали к себе вместилище с драгоценной влагой. Отойдя чуть в сторону и словно житель пустыни давно не встречавший оазис или колодец, с жадностью выпивали всю доставшуюся воду. Некоторые, у кого тара позволяла, вылизывали её, стараясь не упустить ни единой капли.
– Чёртовы фанатики. Дружище, знаешь, что в этих бочках? Хотя откуда тебе, ты ещё тут совсем зелёный, – мой сосед по клетке, сплюнул кровь из разбитой губы, отвернулся от происходящего неподалёку действия и посмотрел на меня одним глазом. Второй настолько заплыл, что у него не получалось его открыть. – На месте массовой гибели некоторых стайных мутантов, начинает расти белёсая, практически прозрачная трава. Так вот, они её сушат, измельчают и разводят большим количеством воды. А потом этот сукин сын, со своими шавками поят этим дерьмом пойманных ими людей и превращают в послушное стадо. Все, кого ты тут видишь – это рабы. Они выполнят всё, что он им прикажет.
– И даже смерть не поможет? – с недоверием спрашиваю.
– Ха-ха, смерть. Ох, сука, – поморщившись, он потрогал рёбра и произнёс очередную заковыристую матерную тираду, мешая ругательные выражения на русском и на многих других языках. – Ребро падлы сломали. Ну ничего, вы у меня испытаете незабываемые впечатления. Мне бы только выбраться отсюда.
Он ненадолго задумался. На его испещрённом множеством мелких шрамов лице, отобразилась зловещая предвкушающая гримаса. Вынырнув из своих грёз, проведя в очередной раз по разбитым губам языком, продолжил прерванный разговор:
– Дружище, если тебя напоят этой мерзостью – то тебе уже ничего не поможет. В поселениях, опытные лепилы могут из куска дохлого мяса собрать вполне здорового человека. Это же пойло уничтожает не тело, а душу. Оно стирает все твои жизненные установки, ценности, идеалы. Ты станешь бездушным куском мяса. А если эти мудаки успеют еще тебя обработать, то все. Ты станешь тупой марионеткой с единственным желанием. Служить им, как верный пёс служит хозяину.
Закончив принимать, так называемые, дары, люди вернулись на свои места и задрав лица к платформе, с их лидером, начали петь. Ну как петь. Кто-то действительно знал текст, но многие просто открывали рты и издавали похожие звуки. Из того, что мне удалось расслышать, текст был на латыни и в отличие от меня у них транскрипция с правильным произношением иностранных слов не появляется. Звучало это дико, но судя по восторженным лицам их это не волновало. Но не всех. Лицо главного сектанта из благостного то и дело превращалось в недовольную гримасу, словно у него начинал сильно болеть зуб.
– Чёртов выродок! Стольких людей одурманил. А ведь я с некоторыми из этих был знаком, – кивает голов в сторону поющих. – Кое-кто из них заслуживает смерти, но не такой участи. Вон там стоит Череп. Знаменитый ублюдок. Возглавлял банду байкеров. Порой даже на поселения нападали. Ух, какие награды за них обещают. А вон Мина стоит. Какая классная бабёнка была. Догадаешься почему Миной её прозвали?
Посмотрев на ту, о ком, он говорит, мысленно присвистнул. В толпе стояла девушка с выдающимися формами. По сравнению с окружающими людьми, девушка выглядела чистой и даже немного ухоженной. Её соблазнительные пухлые губки так и притягивали взгляд. Но картину портили горящие фанатизмом карие глаза, на очаровательном кукольном личике, обрамлённом светлыми локонами волос.
– Возможно из-за фигуры? – отвечаю, продолжая разглядывать девушку, одетую в вульгарные шорты и топ.
– Фигура – это да. Она у неё шикарна, – раздевая её глазами, произнёс он. На его губах заиграла мечтательная улыбка.
– Животные. Вы бы лучше думали, как выбраться, – сердито и полным презрения голосом произнесла девушка, сидящая в клетке по соседству.
Рустам насмешливо на неё посмотрел и не став ей ничего отвечать продолжил рассказывать:
– Слухов о её прозвище ходит много. Один мой пассажир рассказывал, что спасся вместе с ней. Первым стабом где они оказались – это был Византий. Его вроде как основали выходцы из Византии, но я точно не знаю. Там то её прозвище и появилось. С его слов, она ни хрена не умела кроме танцев и раздвигания ножек. Вот она и устроилась в баре танцовщицей и взяла прозвище Мила. Но во время первого выступления так всех в баре поразила, что кто-то не выдержал и прокричал: “Мужики! Какая нахер это Мила! Это Мина! У меня в штанах сейчас все взорвётся!”. – договорив, он попытался засмеяться, но опять схватился за рёбра. На этот раз матерная