льзя глазами по консоли правого ряда я продвигался вперёд. А8 C8, A9 c9, взгляд упёрся в чью-то ладонь закрывающую следующую табличку. Здоровенный мужик пытался запихнуть невероятных размеров рюкзак в несчастное чрево полки. Одной рукой он толкал рюкзак второй держался за консоль.
Место А10, моё, было возле окна. C10, возле прохода занимала девушка. Мужик, запихивающий рюкзак так усердно тёрся о её плечо пахом, что я подумал- в какой-то момент она не выдержит вскочит и оттолкнет его. Я стоял терпеливо ожидая, сверля глазами бессовестный затылок мужика.
– Разрешите?– Наконец не вытерпел я.
Человек коротко взглянул на меня, понял, что я его застукал за актом фроттеризма, закрыл дверцу полки и сел за нашими сиденьями. Девушка никак не отреагировала. Ни на то, что он, о неё тёрся, ни на то, что, я её, от него спас. Она сжимала в руках рекламную брошюру которые в избытке кладут авиакомпании в кармашки сидений.
– Разрешите,– повторил я теперь обращаясь к ней. Девушка слегка сдвинула коленки в сторону прохода и я протиснулся к окну.
Багажа у меня было немного большая сумка в которую поместились ноутбук, нехитрые мелочи вроде носков, трусов и щёток, которые могут пригодиться мне на отдыхе. Остальную одежду я предпочитаю покупать в том городе который выбираю для краткосрочного своего отдыха. Для меня это своего рода ритуал.
Уютное кресло самолёта гостеприимно обняло мою пятую точку. Я посмотрел в иллюминатор. По ухоженной стоянке передвигались какие-то люди, оранжевые заправщики и маленькие машинки с горкой нагруженные багажом. Приятная земная суета. Через несколько минут она вся останется внизу. За толстым бронированным стеклом плавилось июльское лето.
Я повернулся к своей попутчице. Она всё так же сидела сжимая в руках рекламную брошюру. Довольно милая внешность. Прямые и ухоженные волосы, падали на хрупкие плечи. Немного бледное с правильными чертами лицо будто бы в ожидании чего-то грандиозного. Она не выглядела как человек который боится летать, скорее как человек который смирился с тем, что лететь придётся.
– Приятного полёта вам,– сказал я негромко добавив в голос немного участия.
– Что?– она повернулась ко мне.
– Я говорю, приятного полёта. Не переживайте я не первый раз летаю этой компанией ещё ни разу не падал.
– Вам тоже удачи.– она отвернулась, наконец-то откинувшись на спинку кресла, закрыла глаза. Я последовал её примеру. Просто случайный попутчик, вежливые и ничего не значащие фразы. Атрибуты жизни.
Я всегда недоумевал почему люди которые боятся летать покупают билет на самолёт. Хотя наверное у каждого свои причины быстрее добраться до пункта назначения. У меня перелёт никаких ощущений не вызывал, кроме тошноты во время перегрузки разумеется. Я не боялся и не радовался перелёту. Просто летел.
С закрытыми глазами сидеть было намного приятнее. Звуки отправления самолёта были как отпечаток пальца. Уникальные и неповторимые. У всего что нас окружает есть свой звук, запах или вибрация. В поезде например это стук колёс, звон ложки в стакане, стук молотка обходчика. Ну а ж/д запахи думаю описывать не стоит, в России эти запахи являются чуть ли не национальным достоянием.
Авиаантураж находился на какой-то совершенно другой ступеньке восприятия. Это были элитные звуки и запахи, всё какое-то немножко более утончённое что ли. Постоянно ощущался низкий гул, лёгкий свист, приглушённые и таинственные стуки. И везде пахло небом. Даже в аэропорту. Неуловимый аромат чего-то такого необъятного и непостижимого, до чего человек встав на цыпочки, умудрился дотянуться.
Не открывая глаз я наблюдал затем как производятся последнее приготовление к вылету. Слышал как тяжело закрылась входная дверь, в динамиках что-то пикнуло и командир самолёта пробубнил механическим голосом приветствие и маршрут. Затем под запись стюардессы выполнили традиционную гимнастическую композицию с кислородными масками, попросили всех пристегнуться и наконец всё стихло.
Самолёт тронулся, не спеша вырулил на взлётную полосу и приосанившись начал разбег. В момент отрыва от земли по салону пролетел лёгкий вздох. Пассажиры словно набрали воздуха в грудь, как перед погружением на глубину только наоборот. Где-то позади пискнул ребёнок.
Я приоткрыл один глаз и посмотрел в иллюминатор. Земля, со своими строениями, дорогами, лесами отодвигалась всё дальше и дальше.
Я достал беспроводные наушники из из внутреннего кармана и включил Dire Straits.
Судно поднялось до облаков и нырнуло в белую кашу.
" сколько сколько мне ещё ждать, пока ты станешь моей, сколько мне ещё ждать пока ты проснёшься?"– интересовался в наушниках молодой Марк Нопфлер.
***
У Веры была проблема. Вере никто не верил. В лучшем случае её считали забавной и странной, в худшем придурочной. Это касалось не только одноклассников, одногруппников, а потом и коллег по работе но и её семьи.
" Странности", – а Вера предпочитала называть свои способности "странностями", начались ещё в глубоком креветочном детстве.