вступать в брак с нагиней, которая запретит ему рисовать.
Шерсейн из клана фиолетовых. Чувственный, любвеобильный красавчик. Его наказание – монастырь.
Кэйла Бэрг – дочь хромого мальчика, отданного на усыновление. Последняя надежда клана Аттавии.
Пролог
Черный наг Герхилер крался по длинному храмовому коридору, сожалея о том, что его чешуя слишком громко шелестит по каменным плитам. Полумрак его не беспокоил – змеелюды отлично видели в темноте, и куда больше информации им приносили запахи. Сейчас коридор пах влажным камнем, пылью, воском и вином. Служки готовились к назначенной на завтра церемонии, распивая за закрытыми дверями запасы храмового подвала. Только поэтому Гер смог попасть в храм незамеченным. Он приполз сюда молить богиню о милости – о великой милости! Дать ему в жены предназначенную пару. Любую! Только не нагиню Алариссу!
Дверь в ритуальный зал отворилась без скрипа. Скользнув по гладкому прохладному полу, наг склонился над жертвенной чашей и, вмиг поранив себе руку клыком, капнул алую каплю на опалесцирующий белый край:
– Богиня! Помоги! – прошептал он, вскидывая лицо к огромной статуе матери кобр.
С двух сторон раздалось шипение и раздраженный треск, в лицо ударил теплый ветер с ароматом мяты, и наг с ужасом понял, что рядом с чашей стоят еще двое – фиолетовый и желтый! А на краях жертвенной чаши дымятся три капли крови!
– Да вы с ума сошли! – успел прошипеть он.
Младшие ничего не ответили, только скривились. Зазвенели хрустальные подвески, снова упруго толкнул ветер с ароматом луга, и из темноты раздался голос:
– Так-так! Неужели нагини стали так плохи, что мои дети приходят сюда с просьбами дать им суженых? А ну, взгляни мне в глаза, мальчик!
Огромная мраморная кобра ожила, и ее раздвоенный язык заплясал у лица Герхилера. Воин не дрогнул – выпрямился и постарался вспомнить все события, которые привели его в храм. Детство. Воинский лагерь. Мать и бабушка, недовольно поглядывающие на его шрамы и обрезанные однажды волосы. Нагайна из рода Бирюзовых – противная, капризная задавака, умеющая так отдавить хвост, что потом еще неделю приходилось морщиться на тренировках. Снова лагерь, схватки с нечистью, ранение, возвращение в клан и суровый взгляд тетки, а также контракт в ее руках. Он, Герхилер, отдан в клан Бирюзовых – младшим супругом той самой капризули.
– Мать-Кобра, – мужчина смиренно склонил голову, – клянусь, я мог бы смириться с другими мужьями, научился бы не только сражениям, но и мирной профессии, но ама Аларисса… она сказала, что мое место будет на коврике. Что моя ценность лишь в моем приданом и родстве с кланом Черных. Она отказала мне в праве иметь детей… Прошу тебя, даруй мне женщину, которая сможет сделать меня счастливым!
Легкое шипение и покачивание мраморной статуи успокоило нага. Богиня не гневается, лишь выясняет что-то свое. После Герхилера Мать-Кобра переместилась к фиолетовому. Тот тоже застыл, покорно давая просмотреть свою память, а после опустился на одно колено:
– Я смиренно прошу Мать…
Снова мерное покачивание и легкий свист. Последним Богиня уделила внимание желтому. Молодой мальчишка, слабый, укутанный в балахон, измазанный красками, повалился на пол и зарыдал. Его склоненной головы Мать коснулась мраморным языком и вновь вернулась на постамент.
– Слушайте же мою волю, дети мои! – загрохотал Ее голос. – Я услышала ваши мольбы и делаю вам подарок! В эту секунду на ваших хвостах и запястьях появляется брачный узор. Найдите девушку с таким же узором на запястье, уговорите стать вашей женой, и будет вам счастье, которого вы хотели!
Три нага замерли, чувствуя, как пощипывает хвосты и запястья.
– В брачных браслетах заключена магия, которая приведет вас к избраннице. Но если через год и один день ваша нареченная не согласится стать вашей женой – вы очутитесь здесь, в этом храме! И примете свою судьбу из моей чаши!
– Что все это значит? – пискнул Желтый.
– Ты, юный Элимей, станешь супругом эллы Шантриссы и навсегда забудешь про свое призвание, – прошипела Мать, словно издеваясь. – Ты, Шерсейн из клана Фиолетовых, уйдешь в монастырь. А ты, Герхилер Черный, станешь вышибалой в борделе и будешь стыдиться заводить детей.
– А можно мне в монастырь? – Желтый был юн, напуган и оттого казался дерзким.
– Нельзя! – богиня свивала в кольца свое мраморное тело. – Если суженая не примет тебя, дар угаснет.
Желтый вновь захлюпал носом, а вдоль стен загорелись огоньки, намекая на то, что просителям пора уходить. Черный и Фиолетовый, переглянувшись, подхватили плаксу под руки и вытащили прочь, пока их не засекли.
– Как же я влип! – простонал Гер, увидев вязь на руке желтопузика. Она в точности повторяла его новые узоры на хвосте и запястьях.
– А уж как я влип! – мрачно добавил Фиолетовый.
Глава 1
Государство