Зигзаги эволюции. Ирина Калитина

семейства, произвести на свет и воспитать много красивых здоровых детей. Не удивительно, что воробьи по численности и распространённости занимают первое место среди птиц.

      Однажды, на ветке куста, куда стайка присела отдохнуть и исполнить песенку радости по поводу наступающей весны, Чик оказался рядом с маленькой симпатичной Чирикой.

      Показалось обоим, что их голоса звучат в унисон. И ничего нет прекраснее в жизни молодых пернатых, чем сидеть рядом и петь так, как это получилось у них.

      Воробушки выбирают партнёров единожды на всю жизнь. Чик принял ответственное решение создать семью. Обрадованная Чирика предложила для совместной жизни дупло в высохшей берёзе. Пара утеплила и украсила жилище, надеялась провести там много счастливых дней.

      Что-то загремело, загрохотало внизу, ствол задрожал, птички, едва, успели выпорхнуть. Дерево рухнуло.

      Потеря дома и не проклюнувшихся детей заронили в молодом воробье чувство, что семейная жизнь – не совсем то, что сидеть на ветке рядом с подругой и чирикать в своё удовольствие. Глава семьи сам взялся за поиски гнезда и обнаружил нечто подходящее под крышей солидного загородного сооружения, принадлежащего человеку.

      К людям воробьи относятся с почтением, около них всегда можно найти еду и, проявив ловкость, схватить её. Понятия «украсть» на их ступени развития не существует, ни один воробей не терзает себя муками совести за подобный проступок и не подлежит наказанию.

      Новое жилище пташки обустраивали не так тщательно, как прежнее, торопились отложить светленькие с серыми пятнышками яички. За лето воробьям положено вывести птенцов три раза, а наша пара уже упустила время.

      В процессе серьёзной и ответственной работы по высиживанию птенчиков, Чик отпускал Чирику отдохнуть, полетать и покушать, сам в это время бережно согревал кладку.

      Но не всё просто оказалось и с новой «пропиской» птичек.

      В доме, под крышей которого нашли приют воробушки, жил старик со своею старухою, но не у самого синего моря, а в красивом предместье большого города, и не в ветхой землянке, а в коттедже из бруса, построенном на деньги, заработанные им праведно и не очень на заводе, в котором числился когда-то главным по логистике.

      Щемило сердце старого человека при воспоминаниях о том, как руководство собиралось в кабинете шефа и вело горячие и интереснейшие споры о важнейших для предприятия вопросах.

      Теперь от скуки и чувства собственной ненужности пенсионера отвлекали телевизионные ток-шоу, вырисовывая в его голове иллюзию участия в решении проблем мировой важности.

      До середины ночи стены и крышу дома сотрясали громкие звуки телевизора, ибо пожилой человек имел проблемы со слухом.

      Ковыляя по комнате, споря с плазменной панелью, в гневе стуча кулаком по стене, он доставлял беспокойство и воробьиной семье, и собственной супруге, отдыхавшей в соседней спальне.

      Старуха по утрам поднималась затемно, принимала душ, делала замысловатую причёску, заштукатуривала гримом помятую кожу лица, вешала на шею украшения, нанизывала на крючковатые пальцы причудливые кольца и спешила на работу.

      Старика возмущало отсутствие хозяйки в доме, он упрекал её в ненасытной жажде денег и благ. На самом деле главная причина «трудолюбия» заключалась в том, что жена вдоволь «накушалась» семейной жизни: войн с любовницами мужа, его командного тона, потом капризов непослушного больного, короче, ей надоел супруг. Работа при небольшом музее, новые люди подстёгивали в семидесяти пятилетней женщине желание выглядеть «современно», что вызывало снисходительную улыбку экскурсантов.