, семью, приехала в Антарктиду на заброшенную пустую базу. Меня даже никто не соизволил предупредить, что в моих услугах геолога больше не нуждаются, а проект по геологоразведке закрыт.
– Черти! – выругалась я, надвигая на лоб ярко-малиновую теплую шапку.
Осмотрев белую заснеженную пустыню вокруг, ядовито выдавила:
– Я должна спуститься в пещеру, проверить.
– Какая же ты упрямица, – цедит солдат. – Говорю, что там пустые залы, и больше ни-че-го!
– Пока не увижу, не поверю, – упрямлюсь я, и открываю низкую дверь в темное помещение. – Ты идешь? – уточняю, бросая на охранника просящий взгляд.
– Нет, – грубый ответ, но честный. – Там ничего нет!
– Справлюсь сама, – шиплю, закрывая за собой дверь изнутри.
Пробираюсь по темным коридорам, выдолбленным руками людей. Становится жутко.
Хочу бежать прочь, но останавливают мили дорог, проделанных до этого гиблого места. Всё ради геологии…и обещанных денег – сто тысяч долларов всего за два месяца исследований.
– Вау! – останавливаюсь в центре огромного ледяного зала. К моему удивлению, зал немного освещен. Разглядываю потолок – он усыпан мириадами светлячков.
Справа стоят шкафы, на заброшенных столах распластались выключенные компьютеры.
Ничего примечательного. Уже собираюсь уходить, и тут замечаю огромную клетку.
Пустую…
Не осознаю, что делаю, приближаюсь к ней.
Металлический ржавый засов закрывается снаружи. Сейчас он был закрыт.
На автомате протягиваю руки, и двумя руками отворяю прибежище Пустоты.
Вхожу в клетку, озадаченно осматриваюсь.
Только сейчас замечаю в углу огромную миску с отвратительно пахнущей едой.
Глаза постепенно привыкают к полутьме, уши к тишине, и тут слышу, вернее, ощущаю за своей спиной жаркое дыхание и тяжелые шаги.
Очень медленно поворачиваю голову.
Медведь.
Ко мне приближается огромный белый медведь.
– Мама! – кричу я, прижимая ладони к глазам. Лишь бы не видеть, как это исчадие белого снежного ада будет терзать мою плоть.
Ожидаю чего угодно, но только не этого…
Мир вокруг сужается до размеров клетки, меня и теплого прикосновения человеческой руки к щеке.
Не открою глаз! Ни за что! – твержу самой себе.
В следующее мгновение крепкие руки небрежно снимают с моей головы шапку, и длинные волосы каскадом падают на плечи.
– У-у! Вкусно пахнешь, – цедит тихий хриплый голос над ухом.
Трясусь от ужаса и непонимания, что же происходит.
Где я? Безумно страшно, поэтому мои глаза закрыты. Но любопытство грызет меня за ребра, поэтому приоткрыла глаза и прихожу в шок.
По-прежнему нахожусь в клетке, только сейчас я прижата к ее прутьям абсолютно голым молодым мужчиной.
С ужасом оглядевшись, стону:
– Медведь ушел?
Мужчина нагло хмыкает:
– Я бы на твоем месте боялся человека, а не медведя.
– Почему? – удивляюсь в ответ.
В следующее мгновение крепкие пальцы вцепляются в застежки моего комбинезона.
– Не смей! – хватаюсь пальцами за длинные светло-русые волосы парня, тащу их со всей силы на себя.
– А ты бойкая, да? – мужчина прожигает насквозь ледяными голубыми глазами.
– Да, – мои когти вцепляются в небритую мужскую щеку, когда сильные руки поднимают меня вверх, прижимая к своему владельцу. А крепкие ноги выносят мое бренное тело из клетки.
– Пусти, – визжу я.
Но силы неравны.
Меня сажают на стол, откуда за секунду до этого падают с грохотом на пол компьютер и клавиатура.
– Пусти, я не одна. За мной придут!
Высокий, широкоплечий дикарь задирает голову к потолку, громко хохочет.
– Ты абсолютно одна! Ты – мой трофей!
Беспомощно взвизгиваю, пытаюсь нажать кнопку вызова на рации, лежащей в кармане.
– Вздумала обмануть! – глаза мужчины приобретают синий оттенок. Ядовито-синий, почти фиолетовый.
Его ноздри раздуваются, а крупные мышцы грудной клетки нервно вздрагивают.
Крепкие руки замыкаются вокруг меня, превращаясь в мои оковы.
Рация валится на пол.
Туда же летят мои вещи. Все, без остатка.
Я больше не скулю, понимая, что влипла в нехорошую историю.
Глава 2
Дейзи
Я лежу на пыльном грязном столе абсолютно голая, но мне не холодно. Тепло от незнакомца согревает не только меня, но и ледяные стены, окружающие со всех сторон.
Или мне мерещится, так как мой рассудок явно помутился от страха.
Моё