выдыхаю, и у меня кружится голова.
– Ты же знаешь, что я все еще здесь, да? – рядом со мной раздается глубокий голос с шотландским акцентом.
Я качаю головой и перевожу свой взгляд с экрана на Маклая Логана – профессионального футболиста из «Бетнал Грин ФС» и, вопреки всему, моего друга. Шмыгнув носом и смахнув слезы, я отвечаю:
– Конечно.
На его лице появляется понимающая улыбка.
– Ну, ты только что расщедрилась на внушительный монолог c кучей лирических отступлений, не давая мне вставить и слова. Так что я решил, что либо ты забыла о моем существовании, либо у тебя случилась очередная вспышка.
Я хмурюсь, когда он заключает слово «вспышка» в кавычки.
– О чем это ты? Нет у меня никаких вспышек, – повторяю я это слово с его грубым и хриплым шотландским акцентом, передразнивая его произношение.
Губы Мака дергаются с едва скрываемым весельем, от чего мне хочется его ударить. Он всегда выглядит так, будто над чем-то смеется, и это сводит с ума. Какой человек может быть постоянно счастлив? Это просто неправильно. Наоборот, я должна смеяться при виде него – ухмыляющегося бестолкового гиганта.
Мак сидит на кукольной мебели в моей крохотной однокомнатной квартирке в восточной части Лондона. Растянувшись большим мускулистым телом на фиолетовом бархатном диване, он обнимает пушистую декоративную подушку своими сильными руками в татуировках. Выглядит так, словно он пытается задушить белого медвежонка.
Мак смотрит на меня, продолжая улыбаться.
– Буквально на прошлой неделе ты разговаривала со своим салатом, объясняя ему, что, если бы существовали таблетки, делающие его вкус похожим на чипсы, вы бы с ним подружились.
– Это была приватная беседа между мной и римским салатом, – отшучиваюсь я, ненавидя то, как он подражает моему корнуоллскому акценту. Сколько бы я ни пыталась от него избавиться, западный деревенский говор все равно вырывается наружу. – И вообще, ты не должен был подслушивать.
– Ты сама пригласила меня на ужин! – восклицает Мак, встряхивая волнистой рыжей челкой так, что она падает на лоб. – Обычно, когда люди приглашают кого-то в гости, они общаются с гостями, а не салатом.
– Ты сейчас просто драматизируешь, – закатываю глаза я, убирая его светлую челку со лба. Волосы Мака завиваются на концах и никогда не лежат ровно. – Кроме того, у меня особая связь с едой, такая же, как с пони… И дедушками с пышными усами.
Мак молча улыбается мне, словно я – его бабушка с Альцгеймером, и ему проще поддержать разговор, чем пытаться меня переубедить.
– Тебе нужно снова подстричься, – констатирую я, когда у меня не получается поправить его волосы.
– Ты же говорила, что взъерошенными они выглядят лучше. – Заменяя мою руку своей, он зачесывает челку назад. – И что так я больше похож на хаски, чем на лабрадора, а это более экзотично.
– Да, но теперь мы приближаемся к бобтейлу.
Мак хохочет:
– Значит ли это, что если я сделаю трюк, ты дашь мне вкусняшку?
Ухмыляясь, я тянусь к журнальному столику за пачкой мармеладок. Я сразу же подбрасываю одну в воздух, и он ловит ее ртом со свойственной ему ловкостью опытного спортсмена.
– Хороший песик.
Он жует и гордо улыбается, а я, глядя на него, против воли качаю головой. Даже с прической лохматой собаки, волосы Мака в десять раз красивее моих. Мой оттенок рыжего ближе к семье Рональда МакДональда. Когда я не укладываю волосы в свои фирменные локоны, я похожа на китайскую хохлатую, над которыми постоянно издеваются в интернете. Бедняжки.
Я поворачиваюсь к телевизору и включаю следующую серию. В последнее время, когда Мак приходит в гости, мы смотрим минимум три эпизода «Хартленда». Меня до сих пор поражает, что его визиты стали нормой в моей жизни. Если бы год назад мне кто-то сказал, что я буду валяться на диване, есть мармеладки и смотреть телевизор со знаменитым футболистом, я бы ответила, что этот кто-то безумнее котенка, словившего передоз кошачьей мятой. Но моя работа портнихи в популярном модном бутике на востоке Лондона приводит в мою жизнь самых разных интересных людей, включая Мака. Здоровяк зашел в магазин со своим пиар-менеджером и умудрился услышать отсылку на малоизвестную телепередачу, которую я пробормотала себе под нос.
Будучи швеей, я привыкла быть невидимой для девяносто пяти процентов наших клиентов, но дорогуша Мак заметил меня. Мы начали спорить о наших любимых сериалах Нетфликса и быстро подружились. Затем я показала ему «Хартленд», и он привязался ко мне, словно бродячий щенок, который наконец-то нашел своего хозяина. Слава богу, что этот щенок знает, где уборная.
Вот они, шотландцы. Властные, громкие, не знающие границ жизнерадостные животные, в одно мгновение способные переключиться с милых и уютных обнимашек на драку с любым, кто косо на них посмотрит. Или, возможно, это только Мак такой?
– Ты же понимаешь, что некоторые люди могут воспринять наше времяпровождение как «Нетфликс и расслабон»[1]? –