утылка из-под водки, а в тарелке валялись ошмётки яичницы с затушенными в них окурками. В дальнем углу тихо бормотал не выключенный телевизор. Петрович ещё раз тяжёлым взглядом окинул стол. Поднял и потряс бутылку над стопкой. Увы. Ничего не осталось. В глазах всё двоилось и расплывалось, поэтому чтобы посмотреть на часы пришлось прищурить один глаз. Часовая стрелка застыла где-то в районе семи утра, значит, алкоголь в магазине не продадут. Придётся идти в забегаловку, благо уже открылась. И, поскольку заснул он вчера в одежде, то одеваться долго не пришлось. Кое-как завязав трясущимися руками шнурки и накинув куртку, Петрович вышел из квартиры.
Погода была такая же мерзкая, как и настроение. Моросил мелкий дождик, холодный ветер с моря продирал до самых костей. И, хотя, на календаре был июнь, погода больше походила на сентябрьскую. Ноги в летних кроссовках моментально промокли. Как всегда, в таком состоянии в голову ползли нехорошие мысли.
В свои сорок семь лет Евгений Петрович считал себя конченым человеком. Два года назад он уволился с флота по предельному возрасту в звании старшего мичмана и в должности старшины моторной команды. После двадцати пяти лет службы, на «гражданке» Коротков так себя и не нашёл. Друзья остались на службе, бывшие школьные товарищи разъехались, или став большими начальниками, не хотели с ним общаться, видя, в кого он превратился. Увлечений у него не было, хотя, и пытался первые месяцы, по примеру других пенсионеров, ходить на рыбалку. Но сидение над поплавком ему быстро надоедало. Машину водить не умел, поэтому таксёрить не мог. Из работы ему предлагали только открывать где-нибудь ворота или подметать улицы, но заниматься данными видами деятельности Евгений Петрович считал ниже своего достоинства. Жена ушла ещё десять лет назад, разрешив видеться с красавицей дочкой раз в два месяца. За неделю до свидания Коротков переставал пить и наводил порядок в квартире, доставшейся в наследство от родителей. На память о службе остались три медали за безупречную службу и приличная по нынешним временам пенсия, которая вся уходила на алкоголь и подарки дочери. Всё чаще стали посещать мысли о самоубийстве.
Через пятнадцать минут ходьбы, промокнув до нитки, он спустился в грязный подвал, где располагался бар «П-10». Покрашенные в зелёный цвет дешёвой краской стены и несколько пластиковых столиков освещались тусклой лампочкой, вкрученной в давно немытый плафон. Полная, рано постаревшая тётка за стойкой, как всегда «елозила» пальцем по планшету. За угловым столиком, уронив голову на протянутую по столу руку, спал один из завсегдатаев этого «изысканного» заведения. Под ним расплывалось подозрительное пятно. Взяв привычные двести грамм водки, Петрович сел на своё излюбленное место в углу. По телевизору, висящему на стене, как всегда, передавали о терактах в какой-то арабской стране, о лесных пожарах и прочих ужасах современного бытия. Налив полную стопку Коротков привычно закинул её в рот с надеждой, что она не «попросится» обратно. Потихоньку стало «отпускать». Вспомнилась последняя встреча с дочкой. Потратив половину пенсии, Петрович «разорился» и купил в подарок планшет, что проделало в его бюджете хорошую «дыру». Но Петрович ни о чём не жалел. Пятнадцатилетняя Настенька была единственной радостью в его жизни. Зайдя в квартиру, она первым делом подозрительно принюхалась и возмущённо проговорила: «Папа! Ты же обещал бросить курить!» И это несмотря на то, что он истратил целый баллончик освежителя воздуха «Антитабак». Зато, планшет привёл её в полный восторг, и они долго гуляли по набережной. Петрович воодушевлённо врал, что у него всё отлично и как он работает самым главным механиком на одном из заводов. Петрович долго смотрел вслед такси, увозящему от него дочь на ещё два месяца.
Коротков вышел на крыльцо покурить. Самочувствие, а вместе с ним и настроение стали улучшаться. Подняв воротник куртки, он отвернулся от пронизывающего ветра и уткнулся взглядом в написанное от руки объявление.
«Производится набор кандидатов для участия в научно-исследовательской экспедиции в неисследованные районы. Требуются: бывшие сотрудники МО, МВД, спецназа, МЧС, а также все, имеющие горноспасательную и медицинскую подготовку. Обращаться по адресу: ул. Победы 16, оф №1»
Алкоголь начал своё действие и Коротков с пьяной удалью подумал: «А почему бы и нет?! Вот возьму и завербуюсь!». К тому же, Победы 16 было совсем рядом.
По указанному адресу оказался деревянный двухэтажный дом, явно идущий под снос. Большая часть окон была заколочена, часть крыши сорвана ветрами, а может, и разобрана местными «аборигенами», и только в одном крыле ещё теплилось какое-то подобие жизни. Войдя в качающуюся и скрипящую на ветру дверь, выкрашенную коричневой половой краской, Коротков попал на лестницу, ведущую на второй этаж. Пахло сыростью. На стенах прочно обосновались плесень и грибок, штукатурка местами отвалилась, оголив перекрёстный скелет стен. Каждая ступенька скрипела, как корпус старой шлюпки в сильный шторм.
Поднявшись наверх по лестнице, он оказался в тёмном коридоре, в конце которого горела унылая лампочка. На стене была прикреплена бумажная стрелка с надписью «Офис №1». Пройдя в соответствии с указанным маршрутом, Петрович оказался у довольно солидной металлической двери, которая абсолютно не вписывалась в местный