стреляли пулеметы,
Пуляли в небо, как в снега,
Бежали жалостно подметки,
Пути отрезав на века.
Куда бежали эти люди,
Зачем бежали навсегда?
Они совсем себя не любят,
Или там теплые снега?
Бездарно часто жизнь проходит,
Безжалостна она тогда,
Когда не те пути находит
Подметок длинных борода.
Какая явная поспешность
Уйти в пургу, где нет пути,
Возможно, были в чем-то грешны,
В пургу от пули не уйти.
Морской ветер
Догоняет ветер волны,
разгоняя тучи прочь.
У волны есть гребень сольный
белый-белый, день не ночь.
Ветер вольный сильно дует,
прячу уши в капюшон.
Только тихо реют туи,
ветер им не в унисон.
Берег временно безлюден,
кошки прячутся в траве,
дует ветер в мае лютый,
все деревья в суете.
А вчера здесь грело солнце,
тишина и благодать,
и купанье в море с солью,
загорали все на пять.
Вот оно простое чудо:
просто ветер и песок,
но порывы ветра пудом
ударяют в мой висок.
Повернуться к морю трудно,
круто дует мне в лицо.
Ладно, ладно, слишком нудно,
вот гостиницы крыльцо.
Номер. Тихо и привольно
лишь колышется трава
за окном, ей ветер вольный.
Она вьется как волна.
Высокий берег
Цвет моря яркой бирюзой
взмывает над волнами.
Деревья мелкою листвой
меж берегом и нами.
Какой простор из бирюзы!
Цвет моря замирает.
А берег, словно из слюды,
в нем годы пролетают.
И чайки вьются над волной,
а лебеди украдкой
подходят белой сединой,
и корм для них – зарядка.
От бирюзы не отойти,
волна не отпускает.
Каштан пытается цвести,
он взгляды привлекает.
Вот сакура цветет, цветет
и просится на фото,
и каждый с ней как тет-а-тет,
сплошной из кадров смотр.
И только ветер вездесущ,
он царь и самодержец.
И только нет дождя, а суш
собою ветер держит.
Курорт, отель, пансионаты,
и санаториев венцы,
различны эти все пенаты,
в них всероссийские гонцы.
«Мерцает иней на морозе…»
Мерцает иней на морозе,
ведь солнце мир забыло греть.
И только розы и мимозы
всех просят в холод не стареть.
Мимозы зимнею порою,
когда сверкает снег в мороз,
всегда порадуют собою,
их ангел неба нам принес.
Цветы стоят и горделиво
несут улыбку в мир людей,
волшебной