ее, он уже давно подобрал слова:
– Подрабатываете? Здесь или там? – — негромко; далеко в жестких глазах скрыта ироничная усмешка.
Какой остроумный! Ха, Лену этим не собьешь:
– Здесь подрабатываю, – смотрит ему в глаза, не мало не смутившись. – И только подрабатываю, а уже вижу, что вы напрасно ехали в такую даль, толком не разобравшись, непонятно куда посмотрев: вы привезли вообще не те документы. Непонятно, о чем Вы думали! – и так зло делает глазками: «Вот!».
– О чем мы думали, нам понятно. А вот чем эти документы не те, нам не понятно! – Жуков мгновенно реагирует, тоже не мало не смутившись, глядя в упор, и вторит ей еще злее глазами: «Вот!». Теперь он может дать ответ, теперь они в равном положении!
Вася опешил; сотрудник Жукова настороженно замер: для делового разговора интонация, прямо скажем, не та. Не в тему и сразу с высокой ноты. Что это?
Прямо скажем, не слишком любезно они разговаривают. Бедные зрители при этой схватке, вытаращив глаза и открыв рот, они перепугано смотрят: на Иванову, на Жукова, на Иванову, на Жукова. Она язвит, он отвечает еще жестче, оба нападают, оба злостно отбиваются и снова нападают, и все, в конце концов, превращается чуть не в драку.
Вася замирает, молодой специалист Жукова замер уже давно: чем для них это кончится? Их-то хоть не убьет этим обвалом в горах? За пять минут, ни с чего такой градус: буквально две офисные крысы, нейтральные бесполые существа, готовые сожрать друг друга без всякого угрызения совести в борьбе за стерки и скрепки. Им-то, простым, бедным работникам, как спастись от этих чудовищ?
Жуков с Ленкой резко как начали, так и закончили. Отдышались чуть и оба засобирались уходить. Лена, подхватив только сумку и пальто, а Жукову и собирать нечего, только сказать несколько слов, оставляя здесь своего сотрудника. Холодно простились.
Она уходит.
Он следом, не теряя ее из виду: «Она не знает, кто я, – быстро идет по коридорам и соображает Жуков, – иначе бы она так не разговаривала с будущим работодателем», – и прибавляет шагу.
Злой енот почти догоняет ее, она лихорадочно ищет в сумке ключи от машины, боковым зрением осматривая его на предмет опасности.
Да он садится в эту самую чужую машину у входа!
– Так это вы меня еще и подрезали! Вы и на дороге неизвестно куда смотрите, да вы меня чуть не загнали в кювет! – не выдерживает Лена и кидает в него еще пару злых слов.
– Ездить не умеете, – резко и со всей высоты своего к ней пренебрежения бросает он, не глядя, в ответ.
«Я тебя еще загоню в кювет, подожди», – он сердит на себя, что сам не проверил все документы; злится на нее, что она быстрее нашла причину, и опять он побежден этой драной козой и отступает, прямо спасаясь бегством.
«Ну, ты поплачешь у меня, ехидна противная», – уже открывая водительскую дверь, обещает ей Жуков, стреляя в нее на прощание злющим взглядом.
– Ездите, как работаете,