е глаза, растрепанные локоны, её уставшая, немного сутулая фигура. Для меня она была прекрасна несмотря ни на что. Я любил её, чертовски сильно любил и очень соскучился за эту неделю. А она ненавидела меня. Я знал это.
Ненавидела за то, что я не смог её простить, за то, что она так и не смогла меня вновь полюбить, в этом была моя вина. Но мне было абсолютно не важно ненавидит она меня или нет, я любил её, болезненно сильно любил. Для меня она была прекрасна. Прекрасна в своей ненависти. Я любовался ей, просто лежал и любовался.
Я лежал лицом вниз на холодном полу лестничной площадки. Руки за спиной ныли, участковый, падла, перестарался затягивая наручники. Они вдвоем с помощником так усердно строили из себя крутых копов, прыгая на мне сверху и пытаясь застегнуть браслеты, что даже фуражки послетали. Со стороны это возможно даже смешно выглядело. Два мента, ползают по лежащему навзничь телу и пыхтят, потеют, стараясь застегнуть наручники, фуражки валяются на полу. А вот быть этим телом не смешно. Этим телом был я.
Норматив по застегиванию наручников на задержанного, если бы такой существовал, они бы не сдали, уже пару минут по мне ползают, хотя я вроде и не сопротивляюсь. Наконец им это удалось, представители вершины эволюции в форме полицейских одолели таки глупую железку.
Но мне было плевать на все происходящее. Я лежал и любовался ей. Она была рядом. Просто стояла рядом, ненавидела меня и наблюдала за всем происходящим на лестничной площадке, прямо у дверей нашей с ней квартиры. Квартиры нашей семьи. Это ее она сейчас убивала, нашу семью. Но даже в своей ненависти, убийца был прекрасен.
Как же я всё-таки люблю эту тварь…
Игра Фиалки
Она уже почти засыпала, когда вдруг противно запищал лежавший на тумбочке у кровати мобильник. Сон прошел так и не успев толком утащить её в свое царство.
Не вставая с постели, она протянула руку и поймала норовившего свалиться на пол от вибрации виновника ночного шума. Звонок вдруг прекратился. Экран телефона показывал пропущенный вызов и время, два часа ночи. Номер был незнаком ей, но она догадалась, она знала кто звонил. Сердце предательски участило свой ритм, остатки сна улетучились в ночь. Она знала, звонил ОН. Она ждала его звонка. Ждала и знала – он позвонит, обязательно позвонит рано или поздно. Он всегда звонит.
Не раздумывая ни секунды, она нажала кнопку вызова. В трубке послышались гудки, один, второй, третий… Отвечай же! Пятый гудок оборвался на середине, ОН снял трубку на своем конце невидимого провода.
– Привет, солнце! —услышала она его голос. Она ждала этого. Ждала именно эту фразу: «Привет, солнце!»
– Привет! —она чувствовала, как бешено заколотилось сердце в маленькой груди от его голоса, как вновь подкатило к горлу. Он звонил ей, а значит она ему нужна. Нужна сегодня, прямо сейчас. Он всегда звонил ей тогда, когда она была ЕМУ нужна.
– Я соскучился, солнце. Приедешь?..
Да! Конечно приеду! Черт возьми или господи, неважно, я приеду! Прилечу! Заметались в голове мысли, а хотелось кричать. Кричать от счастья. Такого редкого и долгожданного счастья быть с ним.
Она вновь забыла, как уже тысячу раз кляла и ругала себя. Ругала за то, что стоит ему позвонить и она переставала быть собой, переставала думать, переставала бояться. Он просто звонил, а она летела к нему забыв обо всем. Завтра вновь она будет себя ругать. Но это будет завтра, а сейчас она ему нужна и плевать на остальное.
– Я приеду. —прошептала она и положила трубку…
Она не очень помнила, как и зачем оставила свою анкету на портале мобильных знакомств, на что надеялась. Это было спонтанное решение, да и заняло всего минуту времени. Она и забыла об этой анкете. Ник-Фиалка, возраст-18 лет, рост, вес, увлечения, цель жизни… Просто заполнила все по порядку аккуратно и забыла об этом.
Напомнило ей об этом пришедшее однажды смс-сообщение: «Привет, Фиалка! Познакомимся?» Просто, банально, ничего лишнего. Она не знала, отвечать ли? Да и просто не знала, что и как ответить. Она этого не умела. Не клеилось у нее с парнями хоть ты тресни. Ни в школе, ни теперь в университете. Не получалось общаться, не получалось нравиться, не получалось флиртовать, привлекать. Она просто еще не умела всего этого в свои восемнадцать.
Она была влюблена по уши в мальчишку одноклассника, но за годы безответной любви даже намекнуть не смогла о своих чувствах, не то чтобы признаться. Ей нравились парни, которых она встречала в универе, с которыми жила в общежитии, но хоть как-то дать понять им, сделать шаг не могла.
Она вовсе не была уродиной, напротив, милая симпатичная девушка. Да, она не красилась ярко, макияж почти не использовала, носила очки делавшие её похожей на зубрилу-ботаника, да, стеснялась своей очень маленькой, почти отсутствующей груди, но в ней было столько красоты и обаяния, сколько нет и в тысяче наштукатуреных сисястых барби. Но парни не видели этой её красоты, видели в ней просто друга. Друга, а не девушку. Даже тот мальчишка, в которого она была влюблена в школе, признался ей на выпускном, что считает её своим