е мироздания. Последний кирпич в фундаменте, на котором теперь можно строить принципиально новое общество. Если мы получим достаточно энергии, то все остальные потребности отойдут на второй план. А нексум способен дать нам неисчерпаемое количество энергии.
Нексум теперь и есть прогресс.
E.C.
Со вздохом Адам оперся локтями на барную стойку. «Скользкое место» не было самым популярным баром района, но те, кто тут собирался, ценили это уютное заведение. Подвальное помещение, которое по весне часто немного затапливало, освещалось неяркими лампами, оформленными в виде свечек на огромных тележных колесах. Старая потрепанная мебель. Длинная стойка из темного дерева. Мрачные компании безработных днем, веселые гуляки вечером и ночью.
И, конечно, бармен. Не в меру дружелюбный и общительный. Хоть и ровесник Адама, но лысый, как коленка республиканской модницы. Томас расставил по местам чистые бокалы для виски и эля, затем взглянул на приятеля. Адам показал ему два пальца, что заставило бармена нахмуриться.
– Адам, не стоит пить так рано, – сказал он поучительно. – Дождись хотя бы полудня.
Адам посмотрел на него сердито, и тот разглядел состояние своего завсегдатая.
– Опять сны?
Адам мрачно кивнул. Дождался, пока Томас нальет ему двойную порцию виски, и молча выпил половину. Перед глазами опять плескалась черная вода. Она охватывала его, давила на Адама. Он захлебывался водой, захлебывался тьмой, захлебывался своим бессилием. С огромным трудом, Адам отогнал воспоминания и допил виски.
– Знаешь, друг, тебе стоило бы переехать! – сказал веско Томас. Адам лишь снова зло на него глянул. – Что? Этот город тебя доконает, сам знаешь. Если у нас не половодье, так обязательно дождь. Каналы чистят паршиво, а водостоки еще хуже. Мосты того и гляди готовы рухнуть в воду. Что с тобой будет, друг, если мост провалится под тобой?
Адам вздрогнул и потянулся к бокалу, забыв, что тот пуст. Томас вздохнул и наполнил его еще раз. Адам выпил и прислонился лбом к гладкому дереву барной стойки.
– Иди-ка ты домой, Адам. Сегодня скотч за счет заведения.
Но Адам лишь покачал головой.
– В полдень мне нужно быть у клиента…
Томас присвистнул и убрал бутылку подальше от приятеля.
– Тогда прекращай сидеть тут. Не думал, что ты возьмешь новый заказ так быстро после прошлого.
Адам снова вздрогнул. Художества Похитителя ангелов было непросто забыть. Он и правда хотел после того дела отдохнуть, но…
– От таких дел не отказываются, Томас. Знаешь Эдварда Криса?
– Кто же его не знает! – ответил бармен. Он показал на стену за спиной, где ровные ряды бутылок с самым дорогим алкоголем бара освещались яркими люминесцентными лампами. – Благодаря этому ублюдку весь город горит ежечасно, как рождественская ель!
Тут Томас был прав. Работы Криса с нексумом сделали электричество почти таким же дешевым, как воздух. Это привело к серьезным экономическим сдвигам в обществе.
– Меня наняла его жена… – признался Адам почему-то шепотом, хотя, кроме них с Томасом, в баре никого не было. – Деталей пока не знаю, но… Сам понимаешь. Оплата может покрыть мне пару лет спокойной жизни в этом чертовом городе.
Томас почесал бровь.
– Ты сегодня не в форме, друг. Перенеси встречу.
Адам лишь покачал головой. Богатая леди вряд ли согласится с таким положением вещей. Томас тяжело вздохнул и подлил еще на полпальца в бокал друга.
– Про кредит в «Скользком месте» можешь забыть. Уж если скоро станешь паршивым богачом, то плати сразу!
Адам благодарно улыбнулся бармену и допил виски. Затем вытащил из кармана мятую купюру, фосфоресцирующую в свете электрических ламп, надел шляпу и вышел наружу. Его обнял мелкий дождь.
В чем-то бармен был прав. Мильдтон было не представить без сырости. Обычно за год всего пару месяцев стояла приятная погода. Остальное время снег сменялся дождем, дождь – туманом, таким плотным, что не видно вытянутой руки, а туман снова сменялся снегом. Не считая тех чудных моментов, когда из-за половодья Виньи часть мостов через каналы почти скрывалась под водой. Идеальное место для человека, который испытывает панику при виде открытого водного пространства.
Адам повыше поднял широкий воротник плаща, спасаясь от вездесущей мороси. После выпитого в желудке было еще тепло, но пальцы все равно предательски дрожали из-за отголосков ночного кошмара. Постаравшись выкинуть окружающую его воду из головы, Адам стал присматриваться к ярким неоновым вывескам. За последние пять лет они стали такой же отличительной чертой Мильдтона, как и дожди с туманом.
Избыток дешевого электричества приводил к тому, что город стремительно менялся. Освещение улиц, работа фабрик, новое оружие, даже поезда. Порох и уголь начали необратимо уходить в историю, едва завершив промышленную революцию. Лишь большие суда все еще использовали уголь или недавно появившуюся нефть для того, чтобы пересекать океаны. В остальном все королевство