ова. Звук заставил Алевтину остановиться в недоумении. Ночка ревела так, словно ее сегодня не доили, словно больно ей было. «Чей-то Людмила корову с утра не подоила? На нее не похоже. И чего не выгнала в стадо скотинку? Никогда с ней такого не бывало…» А выгнать срочно нужно: дядя Миша задерживаться не любит, сейчас погонит стадо в луга, и придется Людке за ним носиться, свою Ночку пристраивать. Может, заболела Людка? Тогда надо заглянуть, проверить лучшую подругу.
Алевтина просунула руку сквозь доски забора, отвела щеколду, вошла во двор. Поднялась на крыльцо, отворила дверь и спросила в темноту:
– Людмила, ты дома?
Она ожидала, что услышит детские голоса: ведь у Людмилы с Ильей двое ребятишек и даже если старших Кармановых дома нет, младшие никуда не денутся, откликнутся обязательно. Но дом молчал – только Ночка продолжала реветь в стойле. Тогда Алевтина сделала еще пару шагов, миновала сени и вошла в кухню. Тут ничего особо примечательного не было, только на столе почему-то стояла грязная посуда – верный знак, что в доме неладно: Людмила – известная чистюля, у нее и ложки грязной никогда не найдешь. Тут Алевтина еще раз громко крикнула:
– Людмила, ты где?
И снова не получила ответа. Тогда она сделала еще три шага, заглянула в спальню – и тут наконец увидела. Увидела всех. Здесь был и Илья, и сама Людмила, и их дети – Алексей и маленькая Ириша. Увиденное так ужаснуло Алевтину, что у нее сдавило горло: даже крикнуть не смогла.
Так, держась за горло, и выбежала из дома, а потом и дальше, на улицу. Только тут ее немного отпустило, и Алевтина заголосила на всю деревню:
– Убили! Людку убили! Слышите, Кармановых убили!
Так она кричала несколько минут, пока за три дома от нее, у Пискаревых, не распахнулось окно, не высунулась старая Наталья и не стала спрашивать, что такое случилось и почто Алевтина народ тревожит. Макаркина понеслась к ней, сообщила страшную новость и велела скорей бежать к магазину: сказать Зое, продавщице, чтобы звонила в город, в полицию. Убедившись, что старая Пискариха все поняла, Макаркина вернулась к дому Кармановых и решительно направилась к стойлу. Что бы там страшного ни случилось, а Ночка ни в чем не виновата; ее требовалось срочно подоить.
– …Да, Лев Иванович, вот так были обнаружены первые убитые в Больших Копенах, – закончил рассказ капитан Никитин.
Они с Гуровым сидели в кабинете капитана, располагавшемся на третьем этаже Управления по Суходольской области. Гуров только сегодня утром прилетел в Суходольск и, едва успев забросить вещи в гостиницу, созвонился с Управлением, чтобы его соединили с оперативником, расследующим взбудоражившие всю область убийства.
Первым его намерением было представиться начальнику Управления генералу Кашкину, но оказалось, что того нет на месте: выехал по делам. Поэтому Гуров сразу взял быка за рога – отправился к капитану Никитину.
– Я понял, что это были только первые жертвы, – сказал Гуров, когда капитан закончил свой рассказ. – Хотелось бы услышать о других убитых: генерал Орлов мне сказал, что у вас шесть человек убито. Но сначала давай еще немного о Кармановых. Значит, убитых обнаружила соседка?
– Да, Алевтина Макаркина, подруга убитой Людмилы Кармановой.
– Во сколько это произошло?
– Рано, в половине седьмого утра.
– А когда приехала полиция?
– Я был там без четверти девять. Патологоанатом и криминалисты – чуть позже.
– Патолог смог определить время смерти?
– Да, говорит, что все были убиты примерно в одно время, около часа ночи. Хотя предполагает, что муж умер первым, сама Людмила – позже.
– И насколько большая разница между этими смертями?
– Небольшая. Врач говорит, полчаса максимум.
– Как я понял, все четверо были застрелены?
– Да, убийца пользовался пистолетом «Люггер» с глушителем. Стрелял почти в упор. Все четверо убиты выстрелами в голову.
– Есть ли признаки ограбления?
На этот вопрос Никитин ответил не сразу. Подумал, формулируя правильный ответ, потом сказал:
– Понимаете, тут есть неясность. В доме явно что-то искали. Все ящики с одеждой выворочены, одежда и белье разбросаны по полу. Мебель сдвинута с мест. Комод со старыми вещами – одежда, обувь, посуда – весь опустошен. Но в то же время у Ильи в кармане брюк лежали деньги, триста рублей. Их никто не тронул. У супругов на пальцах были обручальные кольца – тоже остались на месте. А ведь грабители так не поступают: они обычно забирают все… Да, и вот еще что. Кажется, Людмилу, перед тем как убить, пытали. На лице и на теле у нее обнаружили кровоподтеки, два пальца на правой руке сломаны. А главное – патолог обнаружил кровоподтеки у нее под ногтями.
– Иголки засовывали?
– Иголки или другой острый предмет.
– А соседи ночью ничего не слышали?
– Мы опросили всех, кто живет на этой улице. Криков никто не слышал. Но Павел Луконин – на окраине деревни живет – заявил, что ночью был шум проехавшей