/p>
Недотрога
Жестоко дождь стегает по окну,
Я за стеклом, я нынче недотрога:
Ушла печаль и унесла тревогу,
Оставив равнодушия броню.
И жалость не сжимает больше грудь:
Я одинока и сильна на диво;
При встречах не шарахаюсь пугливо,
От слез твоих, ища, куда б свернуть.
И льются замороченной водой,
Дожди и слезы – в реки и озера,
Гуляет рыба, веря рыбнадзору,
Но я не верю, я сыта тобой.
«Горькая ягода – скудная пища…»
Горькая ягода – скудная пища
Для остающихся на зиму птиц.
Мне ли пернатых жалеть? Духом нища
Я не паду пред отвергнувшим ниц.
И не заплачу – ступай восвояси!
Ты ли не знаешь, как нрав мой суров?
Чувств не находишь в моей ипостаси,
Жаль для тебя мне и горсточки слов.
Для полюбившего разумом, власти
Тело не может иметь никакой.
Было, прошло. Обесценились страсти,
Нынче милей мне душевный покой.
Игра
Воздух туманом съеден,
Листьев осенних крошево,
Воздух озоном беден:
В нем ничего хорошего.
Грусть изломала тело,
Прячусь в сгорающих кленах.
Это бы тело – в дело!
Дрожать в эрогенных зонах.
Танец не мною прошен.
Бьюсь от макушки до пятки.
Кем-то мой жребий брошен:
Играть бы в любовь, не в прятки.
Старая изба
Изба, с позеленелой крышей,
Да, покосившийся забор,
И на одной петле колышет
Калитку ветер, словно вор.
Давно заброшена, но стены,
Хранят тепло минувших лет,
А провода, как будто вены,
Ждут тока, а его все нет.
Порою бомж от непогоды,
В ее стенах найдет приют,
Но нет хозяина, и годы,
Уже берут, а не дают.
Давно хозяин на погосте,
А дети в город подались.
Изба вздыхает: – Хоть бы в гости…
Но в городе другая жизнь.
Такую скорбь, и этот холод,
Представить может лишь поэт,
Увы, и он не очень молод,
Ему сродни такой сюжет.
«Кипело небо. Пламенем дрожа…»
Кипело небо. Пламенем дрожа,
Ныряло солнце в пене облаков;
Был теплый день, и лезвием ножа
Катился по березе терпкий сок.
Любовная слеза – не просто сок —
Разбужена береза, прерван сон.
И капает слеза на белый шелк,
И льется из груди счастливый вздох.
Беда
Куст сирени грустит под окном:
Опустел, прежде радостный, дом.
Только крики рассерженных баб,
Что друг другу расправой грозят.
Мать на дочку, а дочка на мать —
Разве можно сирени понять?
Нет хозяина, в доме беда,
Что ж не едет хозяин сюда?
Где-то в городе, муж обормот,
Потерявший жену, водку пьет,
Не бездействуют люди, любя:
Потерял муж хозяйки, себя.
Ровно в восемь
Замысловатые сюжеты
Мне предлагает нынче осень;
Я нарушаю все запреты,
Лишь только слышу: Ровно в восемь.
Как сладок плен твоих объятий!
Я без тебя лишь оболочка,
Преступник, жаждущий распятий…
И вновь клянусь поставить точку.
В своей зависимости вязкой
Страшней отпетой наркоманки;
Бегу к тебе, лишь звякнешь связкой
Ключей, как лакомой приманкой.
Да, вот такие вот фортели.
Моя крутнула нынче осень.
Сегодня ждёшь, в каком отеле
Меня, конечно, ровно в восемь?
Музе. Обречена
Обречена.