ию обстоятельств, но вскоре привык. И в самом деле – стоит ли удивляться роли случайности в твоей судьбе, если даже само твоё появление на свет оказалось чистой случайностью?
Ваня родился только из-за того, что двадцать четыре года назад его мама Тата, тогда ещё восемнадцатилетняя студентка Института легкой промышленности, поссорилась со своим молодым человеком Мишей Ивановым. Миша учился в архитектурном, был художником по призванию и всё своё свободное время уделял изготовлению статуэток в стиле гжель. Надо отдать Мише должное – его бело-синие фарфоровые поделки были настоящими произведениями искусства, они выходили не то что не хуже, а даже лучше многих работ профессиональных гжельских мастеров. Даже крупные специалисты и те восхищались фантазией автора, оригинальностью его творческих решений и тонкостью прорисовки каждой детали. Миша и сам был без ума от своих изделий и относился к каждому из них с истинным душевным трепетом. Будь на его месте другой человек, тот давно бы уже заработал кучу денег своим ремеслом – но не Миша, только не Миша Иванов! Тому было отчаянно жаль расставаться со своими творениями, продавать их и уж тем более дарить кому-то. Несколько раз бывало, что родные или знакомые совсем уж уговаривали его, и Миша почти решался на сделку, сулившую немалую прибыль… Но всегда в последний момент шёл на попятную. То он приходил к мысли, что с изготовлением вот этого подсвечника у него связано слишком много дорогих сердцу воспоминаний; то решал: вот этот кораблик настолько уникален по своёй задумке и исполнению, что достоин более лучшей участи, чем пылиться на комоде у маминой сослуживицы; то ему вдруг казалось, что вон та милая свинка вдруг посмотрела на него совершенно человеческими глазами, в которых он прочитал мольбу не продавать её… Словом, так или иначе, Миша никак не мог расстаться со своими творениями, которые всё увеличивались и увеличивались в числе, постепенно заполняя собой родительскую квартиру. Когда нигде в доме, включая ванную и туалет, не осталось уже ни одной поверхности, не заставленной сине-белыми фигурками, Миша вдруг влюбился. Тоненькая и изящная, как статуэтка, красавица Тата покорила его сердце настолько, что творец даже решился отказаться от своих принципов. В день её рождения, удачно пришедшийся на первую же субботу после окончания летней сессии, Миша преподнёс Тате вазочку собственной росписи, над которой работал на целую неделю дольше обычного. Все гости Таты были в восторге от такого подарка, но больше всех восхищалась подруга именинницы Марина, которая даже не знала, что ей понравилось больше – вазочка или её автор, поскольку с Мишей они на этой вечеринке увиделись впервые. Но так как создатель шедевра был парнем её подруги, а отбивать у приятельниц кавалеров было не в правилах Марины, то она взяла себя в руки и волевым усилием загнала новорождённую влюбленность на самое дно своёго сердца. И почти убедила себя в том, что рада счастью подруги – вон как Татка прямо светится вся, любуясь вазочкой!
Тата и впрямь была очень довольна презентом. Однако вечером, когда все гости, включая Мишу, разошлись, она, к своему удивлению, не обнаружила гжельской вазы на журнальном столике, на который весь вечер складывала свои подарки. Именинница искала вазочку везде, напридумывала себе всяких ужасов, что, наверное, кто-то из гостей случайно разбил её и втихаря выкинул осколки, и в итоге так испереживалась, что решила, несмотря на позднее время, позвонить Мише и рассказать о своём горе. И каково же было её удивление, когда кавалер абсолютно честно, на голубом глазу, признался, что это он забрал вазочку назад! Просто, как сказал Миша, не смог с ней расстаться, она ему слишком дорога. Оскорбленная Тата бросила трубку. Давно она так не злилась! Когда на следующее утро Миша перезвонил ей, Тата заявила, что между ними все кончено, что вместо запланированного ими совместного отдыха в Ялте она отправится на всё лето к своим родным в Питер, которые давно зовут ее в гости, и что она просит Мишу навсегда забыть ее телефон.
Так вышло, что горе Миши было недолгим. Вскоре он абсолютно случайно столкнулся на улице с Мариной (да-да, той самой!), начал с ней встречаться и меньше чем через год женился на ней. С Татой он больше не виделся, поскольку оба были обижены друг на друга – он не простил ей нового романа, она ему – сначала вазочки, а потом скорой свадьбы с подругой. С женой Мише очень повезло. И не только потому, что Марина оказалась славным человеком и отличной хозяйкой. В придачу ко всем этим достоинствам ей досталась в наследство от бабушки большая квартира в старом доме с высоченными потолками – и любящая жена пошла на то, чтобы выделить самую большую комнату под склад-выставку творений своёго мужа, который по-прежнему берег их с тщательностью Кощея, чахнущего над своим златом.
Помимо внушительной коллекции гжели, Марина и Миша Ивановы за двадцать с лишком лет нажили ещё и двоих детей, сына Антона и дочь Ольгу. И несмотря на то что у брата с сестрой была разница в возрасте менее года, а внешне они были так похожи, что их часто принимали за близнецов, в их характерах не оказалось вообще ничего общего. Можно сказать, просто диаметральные противоположности. Антон рос скромным, замкнутым, застенчивым и мечтательным и даже с возрастом не растерял всех этих качеств. Он работал помощником вице-президента крупной компании и втайне был влюблён в свою начальницу, Татьяну Владимировну, которая